1 марта в московском метро открылись девять новых станций Большой кольцевой линии. Теперь БКЛ — самая длинная кольцевая линия метро в мире (70 километров путей, 31 станция, три депо). Одну из станций спроектировали архитекторы московского бюро Archslon. Архитекторы Татьяна Осецкая и Александр Салов рассказали «Большому Городу», как создаются современные станции метро, почему на «Кленовом бульваре» нет кленов и с какими сложностями им пришлось столкнуться.

Автор: Дарья Мельникова

Фотограф: Даниил Анненков

Татьяна Осецкая и Александр Салов

архитекторы бюро Archslon (Москва)

Как появилось бюро

— Мы познакомились в институте и уже на втором курсе учебы в МАРХИ начали вместе работать. Первый совместный проект реализовали в 2007 году — это был частный дачный комплекс. Тогда же появилось желание создать собственное бюро, и мы нарисовали первый логотип — слона. С тех пор он почти не изменился, только хобот и хвост выпрямились.

Собственное архитектурное бюро Archslon мы основали спустя шесть лет, в 2013 году. Оно состояло не только из двух основателей, но и из команды единомышленников. За время совместной работы нам удалось сделать более 100 проектов — от градостроительных концепций, жилых и общественных зданий до интерьеров и авторских предметов искусства. Сегодня ведем просветительскую и образовательную деятельность: участвуем в международных выставках, преподаем в архитектурном вузе, организуем экспериментальные проекты со студентами и молодыми архитекторами, ведем лекции. В этом году бюро исполняется десять лет, и вскоре мы планируем провести ребрендинг.

Любой объект мы воспринимаем как единый организм, стараемся выделить его философию и много внимания уделяем анализу контекста. Каким бы необычным это ни казалось, но в работе мы любим стресс — именно в таком состоянии рождаются самые удачные проекты. Иногда мы создаем такую обстановку искусственно, но в проекте станции метро она складывалась сама собой.

Как изобретали решения

— В конце 2017 года мы узнали о конкурсе на разработку концепций архитектурного облика двух станций Московского метрополитена — «Нагатинский затон» и «Кленовый бульвар». Мы предложили свои идеи для обеих станций и стали ждать. В начале 2018-го узнали, что наш проект «Кленового бульвара» выбрали, а в 2020-м началось строительство станции.

В проектировании метро многое строго регламентировано: нельзя больше, чем можно, есть множество ограничений. Но в этом и прелесть. Любой наш проект начинается с выработки критериев, по которым будет развиваться объект: факторы места, пространства, его философия.

Почти никакие материалы, из которых обычно делают интерьеры, в проектах метро использовать нельзя. По нормативам подходит только камень российских месторождений, негорючие материалы, металл. Все должно быть суперпрактично, надежно, заменяемо, быстро в обслуживании, а в завершение — невероятно красиво. Но даже из этого скромного набора рождаются интересные проекты: если прокатиться по БКЛ, можно увидеть, что каждая из 31 станции не похожа на остальные, хотя условия для проектирования для всех одинаковые.

Авторский надзор велся с момента начала строительных работ над отделкой и архитектурой павильонов и до открытия станции. Нам важно было не испортить и не потерять чистоту замысла за новыми наслоениями технических решений и ограничений. Мы проделали много работы по уточнению элементов, но кардинальных изменений удалось избежать. К примеру, у служб эксплуатации метрополитена довольно жесткие требования к разным элементам отделки и освещения: они позволяют легко и быстро обслуживать станцию. Но всех участников проектирования эти требования заставляют искать нестандартные решения и архитектурные приемы.

Например, чтобы избежать появления лючков на каждой потолочной панели вестибюля, мы с производителями и коллегами придумали откидные панели по всему периметру потолка. Решение долго согласовывали, проводили испытания, проверки — в конечном счете мы смогли сохранить цельное архитектурное решение и позволить службам эксплуатации делать свою работу.

Как строилась станция

По своей структуре «Кленовый бульвар» — станция мелкого заложения с двумя береговыми платформами. То есть пути поездов расположены в центре нижнего вестибюля и разделены колоннами, а пассажирские платформы размещаются по бокам. Площадь ее наземной части — 1 665,7 кадратного метра, а подземной — 14 097 квадратных метров.

Уникальность «Кленового бульвара» в том, что на этой станции находится депо. И для нас стало открытием, что все видимые элементы — вестибюли, переходы и входные группы — в реальности составляют примерно 10 % от всего объема сооружений. Остальные 90 % занимает инфраструктура метро, которую мы не видим, будучи пассажирами. Это полноценное пяти-семиэтажное административное здание со своими кабинетами, зонами отдыха и своей жизнью с единственным отличием от обычного — оно расположено под землей.

Самая большая кольцевая линия метро в мире замкнулась именно на «Кленовом бульваре» 29 декабря 2021 года. Щит, который прокладывал тоннель, звали «Лилия»: оказалось, что все эти огромные машины носят женские имена. «Лилия» похожа на огромное животное, которое бурит землю своими лепестками — это десятиметровый двухтонный тоннелепроходческий щит. Кажется, это самый большой из 23 щитов, которые прокладывали БКЛ.

На этом этапе мы участвовали в обсуждениях строительства. Конечно, мы не влияли на принимаемые решения — с нами согласовывали вопросы, касающиеся только наших компетенций. Но было удивительно интересно наблюдать за тем, как люди взаимодействуют с огромными массами земли, борются с водой и гравитацией.

Какой она получилась

— Самым значимым этапом в проектировании стал анализ контекста. Мы сознательно не отталкивались от названия станции, как это часто бывает. Парадокс «Кленового бульвара» заключается в том, что на улице нет ни кленов, ни бульвара. Наверняка многие, впервые услышав название станции, представляли себе ряды черных стволов и россыпи желтых листьев. Но в поиске решения мы выделили главный ориентир — дух места.

Станция расположена в окрестностях архитектурного музея-заповедника «Коломенское» — ценнейшего пласта культурного наследия Москвы. В наземном павильоне читаются отсылки к главному смысловому акценту территории — дворцу царя Алексея Михайловича. Мягкие формы нашли отражение во входной группе станции, а металлическая перфорация с подсветкой добавляет воздуха всей конструкции и плавно переходит в отделку потолка подземного вестибюля.

Текстура фасадных панелей павильонов и рисунок светильников потолка, напоминающий звездное небо, — переосмысление стилистики сетчатой керамики. Она зародилась именно в Коломенском, когда на этом месте было Дьяково городище.

Образ дворца можно считать и в сводах платформы — их пластика задает узнаваемый силуэт, характерный для традиционных элементов русского зодчества, и визуально удваивается в зеркальной отделке стен. Монохромность и чистота текстур призвана подчеркнуть самодостаточность этого элемента платформы.

Станция не статичная — она воспринимается в динамике, вступает в диалог: рассказывает о близости памятников культурного наследия и их значимости, заставляет испытывать целую череду эмоций по ходу движения. Пространство будто пульсирует: из больших открытых залов мы попадаем в темные и отчасти пугающие коридоры, а затем снова выходим в светлое пространство. Ни в одно из помещений станций нельзя попасть, не проделав остальной путь, поэтому мы отдельно продумывали сценарии движения и ощущения от них.

Самое ценное, что мы поняли в работе над «Кленовым бульваром», — чем больше, масштабнее, важнее и статуснее объект, тем чище и лаконичнее должен быть его образ и технологические решения. Это исключительно внутреннее ощущение, которое должно сопровождать автора все время вплоть до реализации.