«Большой Город» рассказывает о симпатичных квартирах и интересных загородных домах в Москве, Петербурге и других городах. В новом выпуске — восстановленная самостоятельно сканди-квартира в кирпичном доме на «Первомайской».

Рассказать о своем проекте редакции можно по адресу bg@bg.ru.

Автор: Екатерина Полонская
Фотограф: Анастасия Соболева

Площадь

42 м²

Количество комнат

1

Высота потолков

2,65 м

Этаж

3

Где искать красоту

Хозяйка квартиры — Лена Окрух, дизайнер и создательница бренда Lenka. Лена родилась под Новосибирском, после переехала в городок со специфической эстетикой под Красноярском. «У меня была пятиэтажка, напротив нее еще пятиэтажка. Справа — вытрезвитель. Слева — сумасшедший дом. Сзади лес и гаражи. Это удручало», — рассказывает Лена. Зато был и пропуск в мир красоты: папа работал резчиком по дереву и реставрировал храмы, а Лена ему помогала: «Там я видела что-то другое, красивое».

Многие вещи в квартире напоминают о том периоде: «В моей спальне стоит старинная резная фигурка голубка. Он расколот, но эта форма переносит в совершенно другой мир. Там есть несимметричность, ручная погрешность. А то, что делали в храмах, мне не нравилось. Слишком глянцевое, слишком правильное. Я любовалась выцветшими росписями, но их записывали какими-то суперяркими цветами. Тогда реставрация по замыслу заказчика буквально уничтожала храмовое наследие. Чтобы сделать хорошо — это долго и дорого, а надо чтобы быстро и красивенько. Я и сейчас болею за это».

Как украшать пространства

Лена изменяла под себя все пространства, в которых жила. В общежитии института были желтые обои с рыбками — слишком постиронично, чтобы жить в таком. Лена оставила голые бетонные стены, и интерьер сразу облагородился. В 2011 году, еще в Красноярске, Лена стала вести инстаграм*. И тогда же сделала свой первый ремонт в темноватой съемной квартире: купила обои под покраску, придумала орнамент и расписала их. «Поскольку я много работала в храме, а в художественном институте еще был курс столярки, делать самой что-то мне несложно. Тогда же начал расти мой блог. Девчонки, которые тогда добавились, до сих пор на меня подписаны», — рассказывает Лена.

Еще в ЖЖ девушка стала читать блоги скандинавских стран. Тогда представление о сканди в России было не совсем верным: дерево, белые стены и мебель из IKEA. А сканди — это еще и про бережное отношение к пространству, в которое приходишь. «Вот домик в Стокгольме, ему уже лет 60, там жила какая-то семья. Приезжает молодое поколение и деревянные рейки, молдинги под потолком, старые двери — все сохраняет. Год за годом обновляют цвет, красят бережно, но не идеально — краска затекает, это естественно. И дополняют интерьер новыми вещами. Сканди — это не про стерильность и форму, а про жизнь человека», — считает хозяйка квартиры.

Скандинавское и японское видение интерьера кажется Лене схожим. То же наблюдение за изменениями — как в японской практике кинцуги. По философии кинцуги поломки и трещины не заслуживают забвения и маскировки, они — часть истории предмета. Например, поэтому трещины на керамике подчеркивают затиркой, не пытаясь замаскировать.

Лена любит творчество финского архитектора Алвара Аалто; спроектированную им библиотеку можно посмотреть в Выборге. Тот много говорил о взаимодействии окружающего и внутреннего. Деревья за окном влияют на квартиру, рефлексируя на стенах, а как будет звучать дождь в квартире, — зависит от крыши дома. Это все — части интерьера.

Как менялась квартира

В 2015 году Лена переехала в Москву, в район 16-й Парковой. Приезд в Москву для нее был болезненным: очень большой и шумный город. Но район Измайлово — тихий, зеленый, будто бы и не Москва. «Тут недалеко лес, там — озеро. Когда выбирали квартиру для покупки, другие районы как-то и не рассматривали», — говорит она. В 2017 году вместе с мужем купили квартиру. Изначально было еще восемь вариантов, но ни один не подошел. Лена увидела квартиру в июле: за окном зелень, на стенах солнечные блики, сразу появился образ будущего дома. Дом, где находится квартира, строили для работников космической отрасли в конце 70-х. И сам архитектор жил здесь. «Этот дом еще показался каким-то немосковским и родным. Приятно было, что он кирпичный, и он один такой в округе», — вспоминает девушка.

Эту квартиру после смерти пожилой хозяйки долго сдавали, выглядела она жутковато: плитка в ванной буквально отходила от сырости, стены исписаны надписями, паркет требовал реставрации. Ремонт шел в общей сложности пять лет. В первую очередь занялись перепланировкой: изначально кухня была клеткой, к которой вел узкий коридор. Снесли стены, чуть расширили ванную и туалет: появилась ванная комната и пространство кухни-гостиной. Все, кроме замены электрики, труб и возведения новых стен, Лена делала самостоятельно. Восстанавливала паркет, штукатурила и красила стены, выравнивала потолок, выпиливала подоконники, проектировала кухню.

Квартира менялась вместе с Леной: «Каждый цвет передает мое настроение в то время, когда-то стена в гостиной была красной — мне было комфортно. А в один момент захотелось перекрыть ее чем-то нейтральным. Паркет был в начале темно-рыжим, с пропусками между плашками и верхним слоем, стертым до дыр. Цвет мне нравился до определенного момента. А во время развода захотелось изменить это — паркет посветлел. Классно, что ты можешь подстроить свое пространство под жизненный период», — рассказывает хозяйка квартиры.

Код красоты Лены — дерево, много старинных вещей, тактильность и искренность материалов. Предметы, которыми наполнена квартира, из разных мест и периодов. Деревянный стол в спальне сделал отец Лены по ее эскизам, кухню — тоже. Алтарик над столом — не столько религиозный жест, сколько часть истории жизни. Все иконы — из того времени, когда она вместе с отцом занималась реставрацией. Растения в спальне появились, когда Лене было тяжело из-за депрессии, они помогли пережить этот период. «Поливая растения, ты ухаживаешь за садом. Это напоминает о том, что так же надо ухаживать и за своим внутренним садом», — делится девушка.

Любопытные предметы Лена находит везде: от питерской «Уделки» до шведского магазина. Часть вещей в квартире — шведского бренда Bo Concept (например, кожаное кресло в спальне). Обычно такие вещи идут несколько месяцев. Почти весь текстиль в спальне — финского бренда Marimekko. Скульптурные столики и табуреты в спальне из Finnish Design — их тоже приходится ждать неделями. На стенах старинное кружево в рамках — находки на блошиных рынках. В большом стеллаже хранятся все ткани, которые Лена тоже собрала на «блошках», чтобы потом сшить из них лоскутное постельное белье и аксессуары. А старинный шкаф в спальне — из магазина «Контора К», Лена его не реставрировала, сохранив все следы времени.