Тим Аминов — об агрессии, Бодлере и съемках в Казахстане

Автор: Паша Яблонский

Когда ты начал записывать альбом — до или после 24 февраля?

— Альбом «Цветы зла» я начал писать во время пандемии в 2020-м. Год ушел на поиск звучания. Было сделано более 20 наработок, из которых только две в каком-то виде пригодились в итоге. Это треки «Стой» и трек «Библия». Мне очень помогли начать работу два моих близких друга: кинокомпозитор Константин Познеков и продюсер и барабанщик Кирилл Глезин. Они помогали на начальном этапе. И в итоге два трека — «Стой» и «Библия» — задали весь вектор альбома. За 2021-й я сделал уже основную часть и записал все совместные композиции с приглашенными артистами. Было сделано еще штук 20 наработок, из них выбрали десять. Весь альбом был готов полностью в декабре 2021 года, то есть до всех событий.

В каком состоянии подходил к записи? Многие музыканты были в некотором ступоре — где ты находил силы на работу? Не было ощущения, что сейчас не до музыки?

— Два года — это большой срок. Я был в разных состояниях за это время. Но ступор — неотъемлемая часть творческого процесса.

Для меня более сложными были несколько лет до старта записи альбома. У меня была затяжная депрессия со всеми сопутствующими в виде транквилизаторов и антидепрессантов. Я помню, как я подходил к клавишам, брал аккорд — и приходил в ярость от того, что не испытываю в этот момент никаких эмоций. Ужасное состояние, которое я не хочу больше переживать. А альбом постепенно вытащил меня из этого. Наверное, еще поэтому для меня это важная работа.

Что ты сам слушал последние полгода?

— Я всегда слушаю очень много музыки. Стараюсь постоянно быть в тонусе и не ржаветь. Я помню, что часто слушал в тот момент Boy Harsher, Tamino, Josef Van Wissem, Yves Tumor, Hania Rani, Sansibar, Г. Свиридова, Drexciya, Pj Harvey, Eartheater и многих других.

На какую музыку ты ориентировался, создавая альбом? местами он напоминает «пенталогию» Arca прошлого года.

— Arca хорошая. Сделанная ею мягкая, не всем заметная революция в музыке, вдохновляет. Вообще, весь лейбл PAN мне очень нравится. Один из любимых лейблов сейчас.

Клип на «ультранасилие» снимали еще до мобилизации и массовой эмиграции россиян в Казахстан? Как тебе кажется, как он смотрится сейчас?

— Идея клипа была придумана Андреем Майка еще летом. Самое интересное, что клип мы снимали прямо во время всего происходящего. Слушается и смотрится трек и видео сегодня ужасающе визионерски правдиво. Я иногда не понимаю, как так происходит. Ты пишешь трек, а затем он становится актуальным, причем до малейших деталей в тексте. Перед выпуском клипа было много опасений со стороны съемочной группы.

Ты сейчас в России?

— Нет, на момент выхода альбома я нахожусь в Тель-Авиве. Но скоро планирую вернуться на какое-то время на родину, в Москву.

Ты говорил, что «„ультранасилие“ — это про первозданную агрессию, которую ты можешь выплеснуть в опасном и жестоком спорте или искусстве» — как ты объясняешь себе происходящую вокруг агрессию?

— Для меня важна эта первозданная агрессия. Своего рода мужская движущая сила, ментальный тестостерон, у которого есть две стороны медали, как и у всего дуального. Это внутреннее беспокойство, которое не дает сидеть на месте и заставляет соревноваться с самим собой, достигать большего, утверждаться на своем месте в мире. И которое может быть совершенно разрушительным, если не давать ему выхода или находить его там, где он приносит вред другим. Мне важно, чтобы у меня внутри пылал этот пожар и чтобы он находил выход не через разрушение. Об этом клип. Но сам термин «ультранасилие» — про нарочитую, беспричинную, чрезмерную, устрашающую и гипертрофированную агрессию. Вы помните, как в произведении Э. Берджесса «Заводной апельсин» Алекс и его свора ходили по домам и ради прикола всех убивали? Об этом трек.

Как думаешь, не является ли обращение к декадансу в нынешней ситуации бегством от реальности?

— Конечно же, мне хочется с этого вопроса начать длинные рассуждения, в ходе которых мы придем к вопросу «а что есть реальность?». Декаданс — один из концептов, которые меня привлекают, но весь альбом не посвящен ему. Думаю, каждый найдет в нем что-то свое, а треки раскроются настолько, насколько человек готов их понять. Есть треки, максимально приближенные к реальности, такие как «Стой» или «Ультранасилие», «Где рождают горе, там снег». Я даже скажу больше. Одной из причиной делать клип на «Ультранасилие» было желание не бежать от реальности, а говорить о ней.

Название пластинки отсылает к одноименному сборнику стихотворений Шарля Бодлера — расскажи про свое увлечение Бодлером? Что именно тебя привлекает в его подходе?

— В поэзии я больше всего ценю образы, которые рисует воображение при прочтении произведения. Бодлер так искусно рисует эти образы в сознании, что порой я начинаю действительно их видеть. И, конечно же, поэт — в первую очередь яркая личность. Бодлер — бунтарь, личность, полная противоречий и внутренних конфликтов. Мне это близко. Я чувствую родство с такими людьми. Но я не буду лукавить, что мне просто понравилось название «Цветы зла», и я подумал, что Бодлер был бы не против, а если даже против, это было бы еще лучше.

Не думал ли ты написать песню на стихи Бодлера (как в свое время Константин Кинчев)?

— Если говорить о личности (личность Кинчева, кстати, мне совсем не близка), то я иногда беру какие-то стихи поэтов и пытаюсь что-то писать на них, но до конца пока ничего не довел. Самая приличная демка получилась на стихи Вертинского. Но пока осталась только демкой.

Расскажи про «Цветы зла» — есть ли у альбома какой-то общий сюжет?

— «Цветы зла» — альбом, в котором время идет не линейно. Здесь античность комфортно себя чувствует с футуристичным миром, а русские народные мотивы поет искусственный интеллект. В нем нет линейного сюжета, но есть герой, который путешествует в пространстве этих треков и рассказывает каждому слушателю свою историю. И каждая из этих историй может раскрыться для слушателя по-разному.

Мы попросили Тима Аминова — а еще Савву Розанова, группу Cream Soda и других участников записи — прокомментировать треки с альбома.

«Стой»

— Трек, в первую очередь, о протесте. О том, что человек всегда должен быть личностью, даже находясь в толпе. Я записывал его, находясь на карантине под Москвой. В маленькой комнате 4 на 4 метра.

«Библия»

— Однажды мы говорили с Саввой по телефону, и он сказал: «Ну что, может, сделаем что-то вместе»? Я всегда очень уважал, что делает Савва в своем проекте «Синекдоха Монток», и сразу сказал: «Да, конечно, погнали!»

Я отправил Савве наработку, из которой он уже сделал трек. Я помню, как ехал в машине, слушал демо от Саввы и думал: «Вот это отличная песня появится у меня на альбоме».

Когда я писал свою вокальную партию, не хотел упасть лицом в грязь, но быть под стать Савве сложно: он искусный мелодист и вокалист. Но мне очень нравится, как вышел этот трек. В конце наши голоса идеально сочетаются в октаву.

Савва Розанов:

— Я пишу не очень много песен, и только тогда, когда они действительно пробираются наружу. В этой песне, как и во многих, исследую человека. И чаще всего нахожу себя в мысли, что люди существуют лишь во власти идей, но не реальности. Эти идеи могут быть как спасительными, так и губительными. Нам очень повезло с Тимом, что мы смотрим на мир в схожую оптику, поэтому эта коллаборация произошла очень естественно. Она родилась из зарисовки Тима времен пандемии, попав в мои руки, она обрела текст и форму, вернувшись к Тиму обратно, воспряла в продакшене и получила финальный вид. Лучшие коллаборации — те, что происходят с минимальным трением и с самого начала имеют искру.

«Косы»

— Музыка к этому треку была написана в конце 2020 года. Я сразу знал, что там должен быть женский вокал, но не мог найти подходящего исполнителя. Я общался на тему этого трека с Полиной (Palina) (белорусская вокалистка и композитор,) но не пошло. Также общались с московской певицей «Наадя», но тоже как-то ни на чем не сошлись. Потом Саша Хижняков, мой менеджер, сказал: «Давай закинем Элле». Отправили и через пару дней уже писали вокал на студии. Голос Эллы идеально подошел к этому треку. А текст, который Элла написала, создал правильные смыслы и образы.

Ella:

— С Тимом мы решили создать трек в стиле фольклорной сказки, потому что музыка мне показалась достаточно воинственной, и было интересно совместить мою лирику в этом звучании. Мне часто говорят, что в моем голосе есть этнические мотивы, и это как раз дополнило нашу идею.

Поначалу мы все сделали по отдельности. Я написала текст и положила это в обертку мелодий. Тиму все очень понравилось, и тогда мы решили встретиться на студии, чтобы записать чистовой вариант, который и превратился в финал песни.

«Где рождают горе, там снег»

Сабрина Багирова:

— «Что ты сделала, чтоб он не бил?» — с этой фразы, ставшей уже практически крылатой, начинается трек. И она идеально ритмически, фонетически и контекстуально вписалась в эту непростую и очень характерную композицию.

Когда Тим мне прислал демку без слов и топлайна, я сразу поняла, о чем я буду писать. Доля секунды — и я уже набросала идею. Музыка настолько смогла меня погрузить, дальше текст шел из-под пера очень легко.

О чем он? С детства я слышала очень часто от мамы: «Родилась девчонкою — терпи». К сожалению, я знаю не понаслышке о женской доле. Что такое мизогиния, в том числе и внутренняя, абьюз, газлайтинг, виктимблейминг.

«Выбрала — теперь сама иди,

крест тяжелый бережно неси».

Практически каждая строка из моей жизни. Про крест, помню, говорила бывшая свекровь в отношении своего тяжелого брака.

«Где рождали горе — там снег,

что сойдет и не оставит след.

Огненное коло — жизнь и смерть.

Позабыли, чадо — это свет»

Припев песни гласит о том, что, несмотря на все, что происходит сегодня, снег выпадет, когда должен, и ему все равно, горевал ли кто там, где он теперь лежит. Да и по весне он растает, и не останется следов. «Огненное коло» — огненное кольцо. Это отсылка к периоду родов, во время которого появляется головка нового человека. Его прежний мир рушится, и он рождается в новом, незнакомом мире. И первые его проводники в эту реальность — родители. А, как известно, все мы родом из детства. Насилие никогда не возникает само по себе. Ему нужно одно условие.

Насилие приходит туда, откуда уходит любовь. Человечество будто бы в забвении, на мой взгляд. Ибо жизнь — это и есть то чудо, которого мы вечно ждем, а оно происходит сейчас. Просыпаемся!

«Эдем»

— Этот трек — своего рода интерлюдия.

У меня было два стихотворения, которые я написал достаточно давно. Когда была готова музыка, я соединил эти стихи в один, и получились интересные смыслы. Своего рода коллаж из слов.

«999»

— Трек о зависимых отношениях. Мазохистская история, про замкнутый круг болезненных отношений, в котором личность находится в заложниках. И круг этот не может быть разорван до того момента, пока человек не осознает, что причиной всему является он сам, а не внешние обстоятельства.

«Прости»

— Это один из тех не частых моментов, когда изначально появился текст, а не музыка. Я написал его года три назад, и мне всегда нравились образы, которые получились в нем. На этот трек меня вдохновил Врубель и его «Демон». Я подумал о том, что каждый демон — это сын, который немного не похож на своего отца.

«Алая Заря»

— Мы давно хотели сделать что-то с ребятами из Cream Soda и даже предпринимали какие-то попытки, но не находили правильную форму. Когда я писал альбом, я точно решил, что там должна быть совместная работа с ними. Хотелось сделать что-то необычное для их формата, раскрыть их с другой стороны. Работа над треком долго у меня не шла, и я обратился за помощью к Анне Верлинской. Аня очень талантливый сонграйтер. Я отправил ей несколько музыкальных наработок и сказал, чтобы она поискала интересные мелодические решения. Аня прислала мне кусочек трека с припевным хуком, и это было то, что нужно. А дальше мы очень долго искали даты, чтобы всем встретиться и записать этот трек, в итоге все произошло.

Cream Soda:

— Тим — уникальный персонаж на электронной сцене. Мы редко встречали артистов с таким тонким чутьем эстетики звука. Его музыка отличается редкой кинематографичностью, а его визуальные работы только подчеркивают эту сторону. Альбом получился невероятно личным, в нем сталкиваются сильные внутренние переживания с глубоким философским анализом мира и его несовершенных устоев. Тим также показывает на нем свой томный голос, что, определенно, добавляет его музыке запоминающегося и гипнотизирующего шарма. Мы знакомы с Тимом достаточно давно, еще с его проекта Aanbreken, и давно пытаемся поработать вместе, наконец-то у нас это получилось.

«Ультранасилие»

— Трек, который я не решался до последнего включить в этот альбом, так как он достаточно сильно выделялся из общего контекста. Я сделал фокус-группу из друзей, которым доверяю, и все единогласно ответили положительно. Текст для трека я дописывал уже на сведении, так как там не хватало куплета. В итоге он был доделан самым последним из всего альбома.

Про сам текст я не хочу много говорить, так как это актуальная тема на сегодняшний день. Послушав его, становится понятно, о чем он.

«Конец»

— Это народная песня, которую адаптировал Сергей Старостин. Тина Кузнецова попросила у него разрешения, чтобы я использовал ее у себя на альбоме. Изначально мы записывали эту песню для моего арт-проекта, который пока ушел в стол. Но трек идеально подошел как outro к альбому. Роман Уразов — звукорежиссер альбома — придумал этот интересный многослойный, глитчевый эффект, который так необычно оттеняет голос Тины.