Текст: Настя Бурмистрова
По словам литературоведа Мичиганского университета Томаса Фостера, весна — универсальный символ, обозначающий не только цветение, но и надежду, пробуждение духа. Весь мировой канон насквозь прошит сюжетами, в которых обновление природы оказывается созвучным переменам общественным и личным. Культурная журналистка Анастасия Бурмистрова рассказывает о четырех новых книгах о животных, растениях и ландшафтах, предлагающих новую оптику понимания мира.
«Шесть граней жизни. Повесть о чутком доме и о природе, полной множества языков»
Нина Бертон, Перевод Нины Федоровой, Ad Marginem
После смерти матери Нина Бертон — поэтесса и эссеистка, член престижной литературной ассоциации «Общество девяти» — осуществила давнюю мечту и купила летний домик в шведской глуши. Там в спокойствии и уединении она надеялась закончить пару рукописей. Но перед этим ей предстояло заняться ремонтом.
В процессе строительства Бертон обнаружила много неожиданного: логово белки под потолком, осиное гнездо в дверной коробке, лисью нору во дворе. Кроме того, она узнала, что на приобретенном участке уже есть заведенный порядок: на это указывали запахи, звуки, звериные тропы и другие тайные следы. Писательница еще никогда не наблюдала природу так близко и захотела разобраться в этой вселенной — так появились «Шесть граней жизни».
Сборник состоит из семи эссе, посвященных дому, птицам, пчелам, муравьям, рыбам, растениям и дикости вообще. Бертон сплетает свои книжные знания о мифологии, истории и биологии с личной оптикой поэтессы. Рассказывая о лисицах, она вспоминает и библейскую «Песнь песней», где хищниц обвиняли в порче виноградников, и индейские легенды о хитрых лисах, и знаменитый эксперимент Беляева по их одомашниванию. А затем возвращается к наиболее волнующей ее теме — вопросу коммуникации. Для Бертон интереснее всего, как существа общаются с ней и между собой: что таится в тоскливом взгляде барсука, как пчелы с помощью танца рисуют карты местности, правда ли, что деревья знакомятся друг с другом через сеть грибниц? Писательница пробует переводить сообщения с природных языков на шведский и часто признает, что такой перевод невозможен, тем самым совершая шажок в сторону от антропоцентризма.
«Вулканы, любовь и прочие бедствия»
Сигридур Хагалин Бьёрнсдоттир, Перевод Ольги Маркеловой, СПб.: Polyandria NoAge, 2022
Чуть больше года назад медиа по всему миру писали про пробуждение вулкана Фаградальсфьядль на исландском полуострове Рейкьянес: тогда на склоне открылась 500-метровая трещина, из которой потекли тысячи кубометров лавы. Журналистка Сигридур Хагалин Бьёрнсдоттир написала свой третий роман, основываясь как раз на этих событиях. Действие в нем начинается незадолго до катастрофы. Мирным утром 4 марта 2021 года профессор Анна Арнардоттир — ведущий вулканолог региона — просыпается в своем роскошном доме у озера, рядом с безупречным мужем и отправляется на любимую работу. Проходит всего несколько недель, и героиня вдруг осознает, что ее опрятная гостиная — сплошная фальшивка, ее брак под угрозой распада, а ее математические модели не справляются с хаотичным поведением магмы.
«Вулканы, любовь и прочие бедствия» — больше, чем семейная драма в декорациях природной катастрофы. Это полноценная экскурсия в сознание ученого, приходящего к пониманию концепции глубокого времени. Согласно ей вся человеческая цивилизация — мимолетное недоразумение в грандиозном масштабе развития Земли. Вымышленную хронику близящегося катаклизма сопровождают вполне реальные карты, выдержки из геологических источников и исторические факты о давних извержениях, например, о «Рейкьянесских огнях» XIII века, когда выбросы продолжались 30 лет подряд. Все это складывается в увлекательную историю созиданий и разрушений, тянущихся на миллионы лет как в прошлое, так и в будущее.
«Грибы»
Дэвид Л. Хауксворт, Лора М. Сьюз, Пепейн В. Кой, Каре Лиматайнен, Том Прескотт, Ли Дэвис, Эстер Гайя; Перевод Екатерины Черезовой «Махаон», «Азбука-Аттикус», 2022
Красочная энциклопедия о грибах, созданная в коллаборации с Кью-Гарденс — лондонским ботаническим садом, являющимся старейшим и крупнейшим в мире хранилищем микологических образцов. Над иллюстрациями поработала британская художница Кейти Скотт, в одном из интервью она вспоминала, что бессчетное число раз посетила этот исследовательский центр, желая добиться точности в рисунках.
При слове «гриб» мы часто представляем подосиновик, мухомор или лисичку, которые можно найти в соседнем лесу в удачную погоду. Но эти привычные глазу шляпки и ножки — только малая часть грибных тел. Основная их масса приходится на мицелий, который растет на многие километры под землей, образуя сложные симбиотические структуры и перерабатывая мертвую органику. Именно гриб — самый крупный живой организм на планете: в 1998 году в штате Орегон нашли грибницу опенка темного (Armillaria ostoyae) — она весила как четыре взрослые самки синего кита. У этих гигантов есть микроскопические братья, которые попадают в организм человека при каждом вдохе. Хотя все это богатство и многообразие почти не изучено (на данный момент микологи описали только 5 % существующих видов), кое-что нам уже известно.
Книга поделена на четыре раздела: о биологии грибов, разнообразии грибов, взаимодействии грибов и связи между грибами и человеком. В каждом из них эксперты Кью-Гарденс рассказывают об этих организмах — профессиональных разрушителях, без которых немыслима ни одна экосистема.
«Планета муравьев»
Эдвард Уилсон, Перевод Ирины Евстигнеевой, «Альпина нон-фикшн», 2022
Дважды лауреат Пулитцеровской премии, специалист по мирмекологии — науке о муравьях — Эдвард Уилсон впервые заинтересовался трудолюбивыми насекомыми еще в детстве. В десять лет он загорелся статьей в National Geographic о видах, распространенных в тропических странах, в тринадцать — на четвереньках обследовал каждый сантиметр пустыря возле своего дома, чтобы найти все муравейники и убедиться, что в них обитают ровно четыре вида муравьев. В семнадцать лет Уилсон поступил в Алабамский университет, чтобы навсегда связать свою жизнь с этими невероятными существами. «Планета муравьев» — его мемуары, вмещающие 80 лет мирмекологического опыта.
В первой же главе Уилсон предостерегает читателя от навязывания муравьям каких-либо этических принципов, свойственных людям. По нашим меркам, в этом сообществе — варварские порядки. Самки изгоняют самцов из гнезда сразу после брачного периода, некоторые виды употребляют в пищу своих мертвецов и инвалидов, а соседствующие семьи вовлечены в бесконечные войны за территорию. Но радикальная муравьиная культура оказывает не меньшее влияние на флору и фауну планеты, чем наша. И Эдвард Уилсон демонстрирует все мастерство рассказчика, чтобы познакомить нас с ней.