Англичане и французы по-разному воспринимают образ Наполеона Бонапарта. Нетрудно догадаться, чью сторону занял сэр Ридли Скотт. В исторической драме «Наполеон» 85-летний режиссер не изобразил императора ни кровавым тираном, ни дерзким военачальником, ни гениальным реформатором. Такие Наполеоны нынче не в моде. Кинокритик Артур Завгородний с интересом посмотрел один из самых ожидаемых фильмов года и был озадачен.
Автор: Артур Завгородний
«Наполеон»/Napoleon
РЕЖИССЕР
Ридли Скотт
В РОЛЯХ
Хоакин Феникс, Ванесса Кирби, Тахар Рахим, Руперт Эверетт
Шляпа двууголка. Серый сюртук. Рука между пуговицами. Два с половиной часа старик Ридли Скотт показывает историю нации через извращенные узы капризного солдата с овдовевшей аристократкой. «Наполеон» выглядит скорее мелодрамой, чем исторической эпопеей, хотя картина не лишена красоты и величия. А ведь впереди нас ждет еще режиссерская версия.
Бессмысленно рассуждать о чистоте реконструкции. На экране — игра с мифом, а не пресловутое «на самом деле», что для франкофилов невыносимо и даже оскорбительно. Режиссер оживляет полотна Давида и Жерома. После вступительных титров и бегло показанной Французской революции мы наблюдаем за угрюмым Наполеоном, который предает идеалы восстания, совершает переворот и коронует себя. Народ строил буржуазную республику, а получил императора. Иронично.
Монтаж, ракурс, крупный план — все это используется Скоттом для грандиозности. Какая роскошь разглядывать на большом экране сражения при Аустерлице, Бородино и Ватерлоо. Голливудский классик опять дает мастер-класс. Сабли, кони, пушки, люди... Один только кадр тонущего знаменосца под артиллерийским обстрелом стоит тысячи слов. Отдельного упоминания заслуживает эпизод, где русский царь оставляет Наполеону лишь загаженный птичьим пометом трон. А русская армия в американском фильме о французском завоевателе выглядит круче, чем в любом отечественном.
Фильм мог получиться гораздо богаче, если бы зрители имели хоть какое-то представление о том, что означал приход Бонапарта к власти. Невольно вспоминаешь крики обезумевшего солдата «Зачем мы убиваем? Мы же никогда не видели друг друга!» из эпопеи «Ватерлоо» Сергея Бондарчука. Но смысл картины Скотта не в крупных сражениях и подвигах, не в дворцовых интригах и заговорах. Политика показана эскизно, история рассказана вольно, а на вопрос, почему в Наполеоновских войнах погибли миллионы, режиссер заявляет, что виной всему женщина.
Наполеон впервые появляется, когда казнят королеву Марию-Антуанетту. Командир артиллерии с грустью наблюдает, как гильотиной ей отрубают голову. Момент крохотный, но важный, как и то, что фильм заканчивается словами «Франция. Армия. Жозефина», где последнее замирает чуть дольше. Дело в том, что Жозефина здесь — ключевой персонаж. Любовь к женщине оказывается сильнее любви к стране. Военные триумфы Бонапарт посвящает именно жене, как и письма, которые он шлет ей с фронта. Император одержим распутной Жозефиной, а она унижает и искушает его, как мальчишку. «Без меня ты — ничто», — повторяет ему императрица, раздвинув ноги.
Бонапарт у Скотта не славится ни рыцарской отвагой, ни силой духа. Он не возбуждает патриотизм и мужество. Режиссер издевается, выставляя его глупым выскочкой, который только затыкает уши и приказывает стрелять. Человек, чей хмурый лик дороже всей Франции, упрямится, обижается, истерит, предается тоске и, растеряв имперский аппетит, умирает пленником англичан, отверженным и одиноким.
В конце концов «Наполеон» говорит о мужских страхах, а точнее — о страхе потерять то, что под юбкой любимой женщины. Можно только представить, что получилось бы у Стэнли Кубрика, но мы имеем то, что имеем, — трагедию не колоссальной исторической фигуры, а сказочного дурака, грезящего о величии и испытывающего презрение к миру из-за шлюхи, которая не может родить ему наследника.
Фотографии: Sony Pictures Releasing