Соцгородок Дангауэровка в московском районе Лефортово появился на рубеже 20-х и 30-х годов. В XIX веке здесь находился завод Дангауэра и Кайзера — он и дал название рабочему поселку. Конструктивистский жилой квартал на месте старого поселка спроектировала группа архитекторов под руководством Михаила Мотылева. Сейчас многие дома находятся не в лучшем состоянии, кое-где остались коммунальные квартиры, а жители жалуются на неспокойных соседей и проблемы с водой.

«Большой Город» побывал в Дангауэровке и узнал, насколько идеи архитекторов 20-х годов отвечают запросам современных горожан.

Текст

Катя Полонская

Редактор

Анна соколова

Фотографии

Анастасия Пожидаева

Дангауэровка

Годы постройки

1929–1930

Архитектор
Михаил Мотылев

Дангауэровка — типичный пример новой застройки конца 20-х годов прошлого века, когда на окраинах города, в пешей доступности от промышленных предприятий, появлялись кварталы жилых домов — будущее жилье для рабочих и инженеров. Таких соцгородков построили около двух десятков: Хавско-Шаболовский квартал, Усачевка, Нижняя Пресня, Дубровка, Преображенский рабочий поселок, Бауманский Строитель, Буденновский поселок и другие. Дангауэровку планировали как самый большой район новой застройки — около 50 гектаров. По плану архитектора Владимира Мотылева он представлял собой четыре крупные улицы с домами в стиле авангард, которые сходятся на центральной площади. Предполагалось, что там будут жить более 40 тысяч человек, но во время строительства началась индустриализация, и часть земель, выделенных под Дангауэровку, превратили в промзону.

Центральной улицей района должна была стать 1-я Синичкина, позднее переименованная в Авиамоторную. На ней появилась одна из двух П-образных пятиэтажек. В 1929 году неподалеку построили два длинных дома S-образной формы — они предназначались для американских специалистов, приглашенных на завод «Москабель». Вскоре их место заняли семьи обычных рабочих. Им повезло: почти столетняя Дангауэровка была продумана лучше многих новых ЖК. В старых проектах улицы четко отделялись от дворов, в каждом районе предусматривалась зеленая зона — сквер или бульвар на границе квартала.

Помимо Дангауэровки, в районе метро «Авиамоторная» есть много памятников конструктивистской архитектуры: гараж Госплана (в народе — «гараж-фара») Константина Мельникова, Дом культуры завода «Компрессор» архитектора Владимирова, студенческий городок и лабораторный корпус МЭИ по проекту Блохина, Гладкова и Зальцмана. Необычные здания района можно увидеть в фильме «Мне двадцать лет» Марлена Хуциева. Главный герой Сергей работает как раз на шоссе Энтузиастов на ТЭЦ-11, в кадре появляются и градирни ТЭЦ, и Дом культуры «Компрессор». Сейчас этот ДК поглотил капитализм: там расположен магазин, оригинальная вывеска не сохранилась и, самое грустное, утрачены росписи на стенах. Ранее здесь были фрески выпускников живописного факультета ВХУТЕМАСа, изображавшие борьбу народов Америки, Азии и Африки с белыми колониалистами.

Чем Дангауэровка отличается от других районов Москвы

Андрей Клюев

гид проекта «Москва глазами инженера» и руководитель экскурсионного бюро Музея Москвы

Одна из главных особенностей строительства Дангауэровки и других рабочих районов — максимальное ускорение и удешевление всех процессов. Тогда архитекторы поняли, что в решении этих задач поможет типизация — возведение одинаковых домов по стандартизированным проектам. При Моссовете работала группа архитекторов — специальная архитектурная мастерская, которая в 1925 году и представила типовую секцию Моссовета.

Секция — это подъезд жилого дома, лестничная клетка и квартиры на каждой площадке. Такой универсальный строительный кубик, из которого должны были возводиться дома. В отличие от типового жилищного строительства 60–70-х это были не панельные дома, а кирпичные дома изначально с деревянными перекрытиями. Как и будущие хрущевки, типовые секции Моссовета были пятиэтажные, соответственно, толщина стен нагрузки и фундамент были рассчитаны на пять этажей. Секции дорабатывались и изменялись. Были и разные планировки квартир в вариантах 1928, 1929 и 1930 годов.

Дома соцгородков кажутся очень похожими, но глобально они различаются оформлением угловых секций. Если дом состоял из двух корпусов, образующих угол своим пересечением, каждый раз приходилось придумывать что-то новое, потому что типового проекта угловой секции не существовало. Угловые секции везде разные: закругленные, в форме прямого или острого угла.

Изначально лифтов в этих домах не было, только лестница, почти всегда она выходила на обе стороны дома. Дома проектировались и строились без горячего водоснабжения, ванные комнаты не были предусмотрены. Предполагалось, что жители Дангауэровки будут регулярно ходить в баню на шоссе Энтузиастов. Когда начали появляться газовые нагреватели, люди стали самостоятельно обустраивать ванные комнаты, отгораживая, например, часть кухни. Уже во время капремонтов многие проводили горячую воду и делали типизированные ванные комнаты. Еще из бытовых особенностей — часто на кухне здесь есть холодильные шкафы: холодильники в СССР и в мире тогда были слабо распространены.

Как здесь живется

Таня Лытенкова

жительница дома-доллара — о статуе Ленина во дворе, необычных планировках и соседях

Два дома строили одновременно — это 3-я Кабельная, 2, и Авиамоторная, 28/4. В народе их называют доллары, а если на карте их соединить между 13-ми подъездами, то они по форме будут похожи на омегу. Дома изначально возводили для американских специалистов, которые должны были работать на «Москабеле». Мне кажется, Ленин во дворе — это такая пропагандистская история: круто поставить вождя мирового пролетариата под окнами зарубежных спецов. В итоге в доме жили рабочие, здесь было и есть много коммунальных квартир.

Наша квартира тоже была коммунальной. Там жило несколько семей. Ее бывшим собственникам сначала дали две комнаты, потом еще одну. Так они заняли всю квартиру и счастливо жили много лет, рождались дети, внуки. Видимо, в какой-то момент они поняли, что вместе уже не уживаются, решили продать ее и разъехаться.

В конце 2018 года счастливой обладательницей квартиры стала я. Однажды среди объявлений я увидела ее фотографии и подумала, что она очень любопытная. Была золотая осень, помню Ильича во дворе, коричневый дом с облупившейся краской. Под краской я увидела его архитектурную прелесть и подумала, как он может быть хорош после ремонта. Потом я зашла в квартиру, обратила внимание на окно в ванной и поняла: это любовь. К тому же я работаю на Пятницкой, отсюда удобно добираться до офиса. Когда мы переехали сюда, какие-то вандалы отбили Ленину подбородок и нос. В 2019 году его забрали на реставрацию и восстановили. Сейчас он стоит модный, молодежный, обновленный.

Дома здесь построены блоками — квартальная застройка очень удобна для жизни, получается своя микровселенная. В пешей доступности детский сад, школа, институт. Во дворе дома — школа «Ковчег». Она уникальна тем, что на ее территории есть музей кочевой культуры. Его создал один из учителей географии, который увлекается этой темой. Там стоят юрты и другие жилища разных народов — от чукчей до индейцев. Периодически проходят классные лекции. Эта школа для детей с особенностями — сюда ходят ученики с ДЦП, с синдромом Дауна. На территории есть своя конюшня, где они занимаются верховой ездой.

Обои на скотче, комната Джейсона и особенности планировки

В доме все очень хорошо продумано. Небольшая кухня — это идеологически важный нюанс. Она должна была избавить женщину от традиционных обязанностей. У нас раздельный санузел, в ванной — окно. Окно есть и в коридоре, оно освещает прихожую — днем не нужно включать свет. Между ванной и туалетом тоже окно, чтобы экономить электричество в дневное время. Ванная освещается естественно, оттуда свет попадает и в туалет. Когда строились эти дома, была актуальна проблема распространения туберкулеза, поэтому одна из особенностей планировки — окна на противоположные стороны, чтобы лучше проветривать квартиру и снизить риск распространения инфекции.

Капитальный ремонт у нас пока не проводили, а состояние дома среднее. В соседнем доме заменили стояки горячего и холодного водоснабжения и батареи, отремонтировали крышу, подъезды, фасад. Наш дом следующий: в феврале планируют менять крышу. Я, как жительница пятого этажа, думаю об этом с содроганием. Также предполагается замена всех коммуникаций, поэтому мы пока откладываем ремонт.

Квартира была в жутком состоянии. Предыдущие владельцы, видимо, частично сдавали ее, так что у каждой комнаты был свой характер. Когда началась пандемия, я решила что-то сделать с клочьями обоев в коридоре. Начала обрывать их и обнаружила, что они приклеены на двусторонний скотч по шву. Посередине все отходило и пузырилось, а на стыке намертво было приклеено скотчем. Тогда я просто купила краску и покрасила коридор. Затем переклеила обои в спальне. Здесь уже стоял советский шкаф, я его зашкурила и, насмотревшись видосов в интернете, покрасила в красивый глубокий синий цвет. А внутри сделала его сиреневым — мне нравится, как получилось. Входную дверь я покрасила в цвет шкафа — синий — и повесила дартс, этой двери уже ничего не страшно.

Ближайшую ко входу комнату я называю комнатой Джейсона. Это персонаж американских фильмов ужасов, убийца в маске. Мне казалось, что такой персонаж мог бы там жить. Часть стены в ней отделана плиткой, будто бы человек обустраивал себе отдельную кухню. А дверь была забита газетами и оргалитом — видимо, так была сделана шумоизоляция. На двери был огромный замок. Когда отдирала этот оргалит, нашла газеты 1978 года и почитала новости.

Странные соседи и богатые ценители конструктивизма

В доме живет разношерстная публика. Есть коренные москвичи, которым эта квартира досталась по наследству. Они не делают ремонт, хотя у них обвалился потолок после того, как соседи их затопили — ждут, что кто-то еще исправит это. Хозяин квартиры на первом этаже сдает одну комнату полицейскому, а в другой живет сам, слушает жесткое техно и бухает. Его сосед напротив рассказывает, что окно — это телевизор, а он сам человек из будущего. А еще здесь до сих пор очень много коммуналок. Есть жуткие, а есть приятные, где люди живут почти как семьи.

В чатике дома многие пишут: «Зачем нам капитальный ремонт? Давайте лучше этот дом снесут». Особых ценителей конструктивизма здесь нет. Хотя есть наверняка и люди, которые покупают квартиры осознанно. Во дворе можно наблюдать интересную картину: за дорогим мерседесом виднеется разбитое окно, кое-как заклеенное пленкой.

Вита Соловейчик

Жительница дома с фонтаном — о замурованных кладовках, изношенных трубах и съемках сериалов

Наша квартира — бывшая коммуналка. Моя мама переехала сюда лет 30 назад, сначала снимала комнату, постепенно выкупила всю квартиру. Я здесь родилась. Дом — официально памятник архитектуры, здесь часто проводят экскурсии. У нас во дворе фонтан — тоже местная достопримечательность. Подъезды у дома с двух сторон, но сейчас остался выход только во двор, фасадные подъезды закрыты, там кладовки для обслуживания дома. Наш дом строился для начальства завода, дом напротив — для рабочих. У нас легкий люкс.

Наша квартира трехкомнатная, но формально. Третья комната настолько крошечная, что ее и комнатой не назовешь, она изначально планировалась для горничной. В стенах есть встроенные кладовки, в коридоре — гробообразная для обуви. В первой комнате кладовка была и раньше, а замурованную кладовку во второй мы нашли во время ремонта, который закончился полгода назад — отреставрировали и пользуемся. Для нас самым важным было поменять проводку — мы боялись пожара из-за деревянных перекрытий, свет мигал. Во время ремонта под плинтусами рабочие нашли старые письма и почему-то иголки. Если бы я тогда была дома, конечно, поинтересовалась бы, а так письма просто выбросили.

Неожиданные счета и коммунальные проблемы

У нас в подвалах есть водонагревающие насосы. Со старшей по дому мы недавно обсуждали, почему мы платим за горячую воду, если дом фактически сам ее производит. Ночью, когда у насоса не хватает давления, нужно подождать пару минут, чтобы вода нагрелась. Здесь деревянные перекрытия, поэтому капремонт обсуждался с возможностью выселения, чтобы поменять эти перекрытия. Местные жители и активисты топят за то, чтобы оставить все в первозданном виде. Есть разные опасения: снесут, не заселят обратно, переселят далеко и не в соответствующие условия. Пока ничего не происходит, только красят подъезды и фасады.

В крыле дома открыли мини-отель, что злит местных жителей. Непонятные люди, пьяные дебоши. Есть проблемы с водоснабжением. В одном из подъездов нет горячей воды уже год. Старшая по дому жалуется, обивает пороги всех инстанций. Счета за горячую воду при этом, конечно, приходят. В каждом подъезде беды с трубами. Они чугунные и, видимо, сильно износились, поэтому часто бывают засоры. А еще здесь, к сожалению, очень хорошая слышимость. В доме нельзя стеклить балконы, планом не предусмотрено — небезопасно.

У нас вроде бы не осталось коммуналок, а вот в соседнем доме их много. Я была в конструктивистских зданиях поблизости. По-моему, там намного хуже: низкие потолки, маленькие кухни, странная тесная планировка. Из-за магазинов внизу в квартирах — мыши и крысы. В подъездах перебои со светом, народ тоже живет неоднозначный.

Съемки сериалов и многострадальный фонтан

В десяти минутах от моего дома — торговый центр, метро, все что угодно. По моим ощущениям, району все еще не хватает зелени, хоть и есть несколько парков в округе. Я люблю гулять в Лефортовском. Недалеко от метро — недавно отреставрированный кинотеатр «Факел», летом там иногда устраивают кинопоказы под открытым небом.

Сейчас поблизости строят много современных жилых комплексов, поэтому район стал перенаселенным. Поликлиники, школы и детские сады не справляются с наплывом людей. В собянинский период отремонтировали детскую площадку в нашем дворе. Там была плачевная картина: вместо баскетбольной коробки — асфальт и колдобины, часто там собирались и выпивали местные жители. Сейчас это клевая площадка. Старшая по нашему дому сама делала план, всё продумали — от материалов до освещения. Еще починили фонтан, который много лет не работал. Его еще так красиво подсветили, но летом кто-то украл светодиодную подсветку, а это не так-то просто сделать.

Телевизионщики любят у нас снимать сериалы и передачи: «Ранеток» снимали и какие-то проекты ТНТ в соседнем дворе. Есть и контент для телеканала НТВ — в соседнем доме год назад происходила стрельба в «Дикси».

Чем интересен этот дом

Андрей Клюев

гид проекта «Москва глазами инженера» и руководитель экскурсионного бюро Музея Москвы

Здание находится на территории Дангауэровки, но этот дом уже ближе к сталинской архитектуре, чем к авангарду. Видны новые архитектурные тенденции: от экспериментов с вычерчиванием фасадов и балконов отказались, балконы уже привычной формы, появляется арка в центре корпуса. Такие арки в жилых домах — один из излюбленных приемов сталинской архитектуры. У дома декоративное оформление — самый простой вид рустовки (рельефной кладки) на уличном фасаде. На лестничной клетке здесь нет непрерывной ленты остекления — окна вытянутые прямоугольные, но отдельные друг от друга. Это наглядный пример зарождения сталинской архитектуры.

Со стороны двора фасад по-прежнему очень скромный, лишенный и декора, и авангардных признаков. Вообще, для всей архитектуры жилых домов и XIX, и XX века характерно украшение уличных фасадов и при этом скромность дворов. Например, гуляя Тверской улице, можно рассмотреть фасады парадной сталинской застройки, но изнутри все будет выглядеть лаконично.

Несмотря на свой отличный от основной застройки стиль, дом гармонично встроен в планировку Дангауэровки, он не является фасадным зданием по проспекту или шоссе, находится в глубине квартала. По этажности и размерам он тоже вписывается в общий план.