Что смотреть на 15-м Beat Film Festival в Москве

Любовь к кино объединяет первые фильмы юбилейной программы, картины о режиссерах Мишеле Гондри, Жан-Люке Годаре и Дарио Ардженто, Каннском фестивале, голливудском кастинг-директоре Бонни Тиммерман и команде мультсериала «Смешарики» — каждый из них по-своему объясняет, почему кинематограф так много значит для нас.

 

 

Международная программа

   

Премьеры главных фильмов международной программы пройдут в кинотеатре «Художественный», а в киноцентре «Октябрь» в рамках сотрудничества с проектом «КАРО.Арт» состоится премьера еще одной картины Beat Film Festival — «Двадцать лет со Смешариками», рассказывающей о людях, которые создают легендарный анимационный сериал об обитателях Ромашковой долины, ставший частью нашего культурного кода.

В международную программу вошло 26 фильмов, в том числе о музыкантах Нике Кейве, Рюити Сакамото и Пите Доэрти, музе The Rolling Stones Аните Палленберг и французском режиссере Аньес Варда. Открытие фестиваля состоится на новой специальной площадке на веранде Restaurant by Deep Fried Friends — гости показа увидят картину «Мишель Гондри: DIY».

 

 

История главного фантазера в современном кино — от клипов Бьорк, THE White Stripes и Daft Punk до Голливуда и «Оскара»

Психологи говорят о том, как важно слышать своего внутреннего ребенка, и никто из современных авторов не умеет этого лучше, чем француз Мишель Гондри. Ключевая эмоция того, что он делает, — детский восторг от фокусов и фантазийных твистов: а что, если в волшебном лесу девушку проглотит медведь? А если представить, что люди сделаны из лего? А если переложить мелодию в танец, в котором драм-машины будут мумиями, а гитары — скелетами? Фанаты узнают в этих описаниях знаменитые видео Гондри для Бьорк, The White Stripes и Daft Punk: он прославился как самый изобретательный клипмейкер конца 90-х — начала 2000-х. А затем успешно переключился на кино, получив сценарный «Оскар» уже за второй свой фильм «Вечное сияние чистого разума».

Время посмотреть назад: проследить путь Гондри — от первых клипов, нарисованных фломастерами для французской группы Qui Qui, где он играл на барабанах, до голливудской карьеры — так решил его давний друг и ассистент Франсуа Немета. Несмотря на участие многих звезд, работавших с Гондри (Бек и Кайли Миноуг, Шарлотта Рэмплинг и Спайк Джонз), фильм получился под стать герою, шероховатый, но очаровательный и без всякого пафоса: пафос и напоминающий взъерошенного воробья Гондри — вещи несовместимые. Гондри признается в любви к советским мультикам, навещает французскую школу, названную его именем, и рассказывает, откуда берутся дети с непомерным воображением. Одна из самых любопытных линий в сюжете — о его необычной семье: деде-изобретателе, хипповавшей маме и братьях, которые, оказывается, помогали и помогают Гондри в его проектах.

Попытка разглядеть человека за маской легенды — и одновременно прекрасный путеводитель по наследию отца французской «новой волны»

Первый же фильм Жан-Люка Годара «На последнем дыхании» открыл новую эпоху — после этого глотка свежего воздуха уже невозможно было снимать как раньше. Затем с космической скоростью последовали другие шедевры: «Маленький солдат», «Презрение», «Безумный Пьеро», «Альфавиль». Уже к концу 60-х Годар, с его темными очками и неизменной сигаретой в углу рта, хлесткими высказываниями («Все, что нужно для фильма, — это пистолет и девушка») и левыми взглядами превратился в факт поп-культуры, икону, что-то вроде Че Гевары от кино. Последовавшие еще более радикальные эксперименты с киноязыком привели к тому, что о нем стало почти невозможно говорить без штампов вроде «величайший режиссер на свете» или «Годар — это и есть кино», пусть в какой-то момент этот вечный бунтарь и возвестил смерть кинематографа.

Теперь нет самого Годара (он умер два года назад), но фильм Сирила Лёйти не похож на торжественный некролог. Он смотрит на Годара не как на икону, а как на человека, который мог заблуждаться, страдать от одиночества, впадать в сентиментальность и быть занудой. Кадры из фильмов и со съемочных площадок, фрагменты интервью и писем, слова тех, кто был с ним близок, и знатоков его творчества — визуально насыщенное и интеллектуально накаленное повествование показывает, как менялось кино Годара вместе с эволюцией его убеждений и событиями его частной жизни. Самое поразительное, что все то, что Годар делал и говорил годы назад, кажется очень современным. Вероятно, чтобы оставаться современным, нужно быть свободным, а более свободного режиссера (да и просто человека) сложно себе представить.

Большой профайл маэстро хоррора — с фирменными рецептами ужаса и комментариями его фанатов: Гаспара Ноэ, Николаса Рефна и Гильермо дель Торо

Глубокие цвета, изощренные ракурсы и напряженная эротика — стиль короля ужасов Дарио Ардженто продолжает вдохновлять режиссеров: ремейк его незабываемого фильма «Суспирия», снятый несколько лет назад Лукой Гуаданьино, стал фестивальным хитом, и из той же эстетики растут неоновые фантазии Гаспара Ноэ и Николаса Рефна. Последние двое приняли участие в этой документальной биографии Ардженто — ему уже за 80, и он заселяется в загородный отель, чтобы в тишине написать новый сценарий и заодно подвести итоги своей жизни в кино. Дополнить картину помогают соавторы, любимые актрисы и семья, включая дочь Дарио Азию, которую один из критиков назвал лучшим произведением режиссера, а также архивные кадры со съемочных площадок и из старых интервью. Смотреть на молодого Ардженто — бледного, похожего на вурдалака безумца, рассуждающего о том, как нагнать панику на зрителей, — большое удовольствие. И когда в конце фильма он, сильно постаревший и погрузневший, выдает монолог о своей темной стороне и долгую зловещую улыбку, становится понятно, что это безумие он благополучно пронес через десятилетия.

Портрет главного мирового кинофестиваля — блестки, вечеринки, звезды и сделки — сквозь историю

За 80 лет своего существования, некогда ориентированный исключительно на авторское кино, Каннский фестиваль превратился в важнейшее кинособытие года. Тут высокая культура встречает безудержные вечеринки до утра, режиссеры — продюсеров, а звезды — критиков. В эти две недели на Лазурном Берегу искусство и коммерция идут рука об руку — и за этой прогулкой наблюдает весь мир.

История Каннского кинофестиваля — это история кинозвезд, кинорежиссеров, кинокритиков и кинопродюсеров. А также история глобальных перемен: «Канны за кадром» показывают, как происходила адаптация фестиваля к социальным, политическим и технологическим изменениям. От протестов 1968 года до пандемии, от пленки до видео и стримингов, от зарождения индустрии фотографий с красной дорожки до селфи и #MeToo. Режиссеры Роджер Пенни и Ричард Бланшард провели на набережной Круазетт несколько десятилетий, убирая красную дорожку, прячась в билетной будке и пьянствуя со звездами по вечерам. Теперь они берут интервью у главы фестиваля Тьерри Фремо и разговаривают с обычными каннскими подозреваемыми: Тильдой Суинтон и Леа Сейду, Оливером Стоуном, Квентином Тарантино и Вимом Вендерсом, продюсерами, журналистами, фотографами, устроителями вечеринок — словом, всеми, кого можно встретить в конце мая на набережной Круазетт. Кинофестиваль — это не только праздник, но и огромная работа сотен человек, и «Канны за кадром» дают наглядное представление о том, как она устроена.

Голливуд глазами легендарного кастинг-директора

Бонни Тиммерман открыла десятки голливудских звезд первой величины, от Брюса Уиллиса до Натали Портман, от Лиама Нисона до Сигурни Уивер и Стива Бушеми, но сама всегда оставалась за кадром. Пришло время познакомить мир с этой великой женщиной.

«Бонни» проливает свет на недооцененную работу кастинг-директора, параллельно рассказывая о том, как на самом деле создается кино и в чем кроется суть актерского мастерства. Все это режиссер фильма Саймон Уоллон раскрывает через серию бойких интервью с актерами, которые без остановки кривляются, травят байки и анекдоты (чего стоит один Вигго Мортенсен, на архивной записи первого кастинга отказывающийся от смолл-тока со словами: «Я не хочу разговаривать, я пришел работать»). А главное — с той самой женщиной, которой эти звезды обязаны всем. Инноватором, сформировавшей то, как сегодня выглядит кино и телевидение. Профессионалом, которая подарила нескольким поколениям новых кумиров и изменила общество, дав возможность представителям меньшинств проявить себя. «Если очень внимательно смотреть на некоторых людей, можно увидеть в их глазах настоящую магию», — говорит Тиммерман. Уоллон дает возможность увидеть магию в глазах самой Тиммерман.

 

 

Нежный портрет стоявшей у истоков «новой волны» Аньес Варда — о том, как пронести взаимную любовь к миру через всю жизнь

Одна из первых представительниц женской кинорежиссуры послевоенного периода, стоявшая у истоков «новой волны», Аньес Варда стала источником вдохновения для целого поколения молодых кинематографистов. Ее фильмы «Клео от 5 до 7», «Счастье», «Лица, деревни», показывали странный и чувственный мир, поражающий разнообразием окружающей красоты. Стены, лица, дагерротипы, медведи, пантеры, наконец, она сама — кажется, ее волновало в жизни все, ничто не ускользало от ее взгляда.

В ее фильмографии даже есть две автобиографические работы — «Пляжи Аньес» и «Варда глазами Аньес». Что же можно рассказать об Аньес, чего не успела сказать она сама? Необходим взгляд со стороны, который и дает в «Варда навсегда» документалист и историк кино Пьер-Анри Жибер. Какой была на самом деле эта добрая бабушка? Как ей удалось пронести свою доброту через годы мировых потрясений и личных переживаний? Варда прошла через многое, от столкновения с патриархатом длиною в жизнь до долгих и сложных отношений с режиссером Жаком Деми, но не растеряла бодрости духа, свежести взгляда и чувства юмора. Жибер разговаривает с ее друзьями, коллегами и родственниками, вставляет в фильм редкие архивные кадры с участием звездных французов в диапазоне от Годара до Джейн Биркин и рассматривает свою героиню, используя ее же фирменный прием. В его глазах Аньес становится историями. Именно во множественном числе, потому что история — это прошлое, а истории — это то, что делает людей бессмертными.

Жизнь музы The Rolling Stones и одной из it-girl 60-х, пересказанная на основе ее неопубликованных мемуаров

Модель и актриса Анита Палленберг тусовалась на «Фабрике» Уорхола и снималась в «Барбарелле», но прежде всего она известна как главная женщина в окружении The Rolling Stones: эффектная блондинка с ослепительной улыбкой встречалась с Брайаном Джонсом, а потом ушла от него к Киту Ричардсу, которому родила троих детей. При этом она не довольствовалась пассивной ролью музы: сам Джаггер прислушивался к Палленберг в музыкальных вопросах, она тащила на себе весь быт группы, когда они отправлялись на творческие каникулы на какую-нибудь виллу во Франции, и быстро принимала важные решения. Те, кто ее знал, в один голос утверждают, что главным даром Аниты была удивительная жизненная сила. Именно эта сила помогла Палленберг вынырнуть со дна после череды трагедий, включавшей смерть новорожденного сына и расставание с Ричардсом, и прожить большую и достойную жизнь «после Стоунз». «Вперед, вперед, вперед, и никогда на оглядывайся» — слова из ее мемуаров, которые в этом фильме зачитывает Скарлетт Йоханссон. Дети Аниты нашли эти записи после ее смерти и помогли превратить их в захватывающую и откровенную кинобиографию женщины, в которой было очень много огня.

Прощальный концерт великого японского музыканта — только он, фортепиано и 20 его лучших сочинений

Музыкант и композитор Рюити Сакамото стал всемирно известен благодаря своим саундтрекам — к фильму «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс!», в котором он сыграл вместе с Дэвидом Боуи, и картинам Бертолуччи («Оскар» за музыку к «Последнему императору»). Сакамото сел за пианино в три года, в молодости экспериментировал с синтезаторами в японском электронном трио Yellow Magic Orchestra, позже работал с Дэвидом Силвианом и Брайаном Ино, сочинял рингтоны для Nokia и увертюру для открытия Олимпийских игр, записывал босановы в Бразилии и звуки ледников в Гренландии. Одним словом, жил и дышал музыкой едва ли не с рождения до самого конца — музыкант умер прошлой весной, ему был 71 год. Незадолго до смерти, будучи уже безнадежно больным, Сакамото в последний раз сыграл свои самые важные и личные вещи — без публики, в студии, но перед камерой. Снять этот прощальный фильм-концерт он попросил собственного сына Нео Сора, что понятно, уж очень интимно происходящее. Сакамото исполняет кое-что из репертуара Yellow Magic Orchestra, знаменитую мелодию из «Счастливого Рождества» и пьесы из своего последнего альбома «12». Черно-белая пленка, и всего пара коротких реплик на полтора часа экранного времени, все внимание — на руках и лице музыканта, вся суть — в хрупких акварельных звуках, которые он извлекает из фортепиано. Это и итог, и завещание, и бессмертие.

История первой группы Кейва, выкрутившей мрачную ярость постпанка на максимум

Первый концерт, который Birthday Party сыграли в Нью-Йорке, прошел так: на второй минуте на заднице Ника Кейва лопнули слишком узкие золотые штаны, а на десятой группе отрубили электричество, потому что организаторы испугались происходящего на сцене. Такого Кейва — совсем юного, совсем худого, совсем отчаянного — в кино еще не показывали, и это надо видеть. Есть несколько фильмов о музыканте в его нынешнем статусе легенды (например, знакомая зрителям Beat драма «20 000 дней на Земле»), Кейв времен The Bad Seeds мелькает в «Небе над Берлином» и «B-Movie: Шум и ярость в Западном Берлине». А вот первая и очень важная глава его музыкальной биографии, стартовавшей в Мельбурне, где он собрал школьную рок-группу c дурацким названием The Boys Next Door, долго оставалась нерассказанной. Пробел заполнил режиссер Иэн Уайт, снявший фильм о турбулентных годах на рубеже 70-х и 80-х, за которые первая группа Кейва успела переименоваться в The Birthday Party, перебраться из Австралии в Англию, записать три альбома и распасться.

Это точно нельзя назвать историей успеха: The Birthday Party существовали в нищете и на грани — мыкались по тесным съемным квартирам, не могли вписаться в лондонскую сцену, проваливались в дебоши и зависимости. Фильм отлично передает мрачные настроения, ставшие их фирменным стилем, за счет панковского монтажа, монохромных комикс-вставок и архивных съемок с концертов The Birthday Party, которые напоминали нечто среднее между массовыми беспорядками и зловещим ритуалом. Зернистые кадры с орущим всклокоченным Кейвом излучают яростную и опасную энергию: музыкант уже завязал свой бунтарский диалог с Богом, который продлится всю его жизнь. Смотрите, как все начиналось.

Лучшие годы карьеры и худшие годы жизни вокалиста The Libertines и Babyshambles, запечатленные его женой

На пике карьеры Пита Доэрти, вокалиста и сонграйтера групп The Libertines и Babyshambles, за его эффектным саморазрушением наблюдал весь мир. Доэрти в прямом эфире переживал судьбу рок-звезды старой школы: зависимости всех видов в сочетании с бешеным успехом и толпами фанатов рождали шоу в двух измерениях — на сцене и в жизни. Публичные мытарства были неотделимы от его музыки — песен британской неустроенности, написанных высоким штилем и окруженных флером романтического бардака. У Доэрти были периоды получше и похуже. Иногда он забывал приехать на концерт и падал пьяным со стула в прямом эфире. Иногда его отпускало.

Фильм о легендарном хронисте Нью-Йорка, фотографе Джеймсе Хэмилтоне, спродюсированный его фанатом Уэсом Андерсоном

Джеймс Хэмилтон начал свою карьеру в Нью-Йорке в начале 70-х. Он сотрудничал с Harper’s Bazaar, Vanity Fair, Rolling Stone, The New York Observer и 20 лет был штатным фотографом The Village Voice — культового еженедельника о нью-йоркской жизни. Хэмилтон снимал банды на Кони-Айленде, панков в Алфабет-Сити, первые феминистские демонстрации на Пятой авеню и абсолютно всех героев американской культуры — от Вуди Аллена и Сьюзен Зонтаг до Лу Рида и Джима Джармуша. Среди его фанатов — Терстон Мур из Sonic Youth, выпустивший альбом лучших фотографий Хэмилтона в своем издательстве, и Уэс Андерсон, который приглашал его документировать съемки многих своих картин и стал продюсером этого фильма.

В «Без фильтров» Хэмилтон обсуждает фотографию и журналистику вместе с коллегами и поклонниками (в кадрах появляются и Мур, и Андерсон), вспоминает о своей удивительной бабушке, на старости лет ставшей популярной актрисой, и травит байки о знаменитостях, например, о том, как уговорил Жан-Люка Годара попозировать на балконе небоскреба, хотя тот панически боялся высоты. Получилась не классическая кинобиография, а очень нью-йоркский по духу, легкий и остроумный интеллектуальный разговор обо всем на свете, что и понятно: Хэмилтон из тех людей, кому окружающий мир гораздо интереснее, чем собственная персона, и именно в этом притягательность его знаменитых снимков.

Воодушевляющая биография изобретательницы селфи и королевы пин-ап — фотографа и модели Банни Йегер

В 1954 году фотограф Банни Йегер получила задание сделать несколько фотографий подъюбников для модного каталога, но одна из моделей не пришла. Тогда Банни сама надела подъюбник и сделала снимок с помощью автоспуска камеры. Это один из определяющих моментов в истории фотографии — именно так был изобретен жанр селфи. Йегер начинала как модель и дизайнер, снималась для Playboy, а затем популяризировала бикини, открыла миру Бетти Пейдж и добавила феминистскую агентность в пин-ап-фотографию 50-х.

Фильм Денниса Шолля и Карима Табша по кусочкам собирает биографию этой удивительной женщины: архивные кадры перемежаются со съемками родного Йегер Майами-Бич и интервью с очевидцами в диапазоне от Диты фон Тиз и Хью Хефнера до Ларри Кинга. Это история героини, мечтавшей сделать карьеру в области, в которой ее никто не ждал и не был рад видеть: когда в 50-х камеру в руки брала не просто женщина, а самая востребованная модель Западного побережья, мужчины были в шоке. Об этом, как о чем-то совершенно немыслимом, в фильме смешно вспоминает Брюс Уэбер — живая легенда фэшн-фотографии, много снимавший Йегер для каталогов бикини. «Неприкрытые амбиции» — кино, пронизанное солнцем, весельем и, собственно, большими амбициями, которое наглядно демонстрирует, что можно быть одновременно иконой феминизма и иконой пин-ап.

 

 

«Док индустрия»

   

Фестиваль документального кино о новой культуре Beat Film Festival в партнерстве с фондом V–A–C представляет программу «Док индустрия» — шоукейс актуальной российской документалистики. В программу войдет больше десяти короткометражных и полнометражных фильмов, снятых в разных жанрах. Показы «Док индустрии» пройдут в кинотеатре Дома культуры «ГЭС-2» с 10 по 16 июня, часть фильмов программы также можно будет увидеть онлайн на «Кинопоиске».

Начиная с программы «Смена», фестиваль всегда уделял особое внимание молодым российским режиссерам. В этом году программа меняет имя на «Док индустрия», чтобы подчеркнуть то, что всегда было важно для фестиваля, — в фокусе Beat не отдельные фильмы, а целая индустрия. Показы будут бесплатными — зрителям понадобится только регистрация. По итогам программы жюри фонда V–A–C присудит одной из работ приз в размере 200 тысяч рублей.

Попытка изучить феномен криптомайнеров в Абхазии — и в целом жизнь в регионе

В 2020 году режиссер Андрей Натоцинский приехал в Сухум, и город встретил его темнотой: ни на центральной площади, ни вокруг не горели фонари. Узнав, что веерные отключения электричества связывают с криптомайнерами, которых в Абхазию привлекла дешевая электроэнергия, Натоцинский вернулся со съемочной группой. Чтобы разобраться, как устроен контраст между активной добычей криптовалюты и общей разрухой, обрамленной дикими пейзажами, за три года он провел четыре съемочных экспедиции. Однако «Край ночи» — это фильм не о майнерах, вернее, не столько о них, сколько вообще о регионе, который до сих пор не оправился от войны 1992–1993 годов, последовавших конфликтов и экономической катастрофы. Погружаясь в местную историю, разговаривая с самыми разными людьми, наблюдая приход и уход майнеров, Натоцинский старается создать объективную — насколько это возможно — картину жизни в Абхазии. Режиссер фокусируется на том, чтобы задавать вопросы, отдавая право делать заявления своим героям, и, хотя его фильм снят нарочито живописно, чувства, которые он оставляет, вряд ли будут легкими.

Эксперименты энтузиаста звукозаписи, путешествующего по самым красивым местам Армении

Чем бинауральный микрофон отличается от бифонического, какие звуковые эффекты можно испытать, если долго сидеть ночью на пожарной лестнице, и что такое психоакустика? Откуда вообще берутся иллюзии, которые мы можем услышать, и какие чудеса техники люди придумывают, чтобы их записать? Музыкант и композитор Тигран Паравян, столкнувшийся с этими вопросами во время учебы на факультете исследования звука в Нью-Йоркском университете, изучает возможности и особенности нестандартных микрофонов и акустики разных пространств. В фильме он путешествует по необычным местам Армении, от средневековых монастырей до заброшенных концертных залов, поет и фиксирует песни и звуки мест, используя экспериментальные способы записи звука.

Портрет обаятельного рэпера цыганского происхождения, полный сложностей и тепла, связанных с его семейными традициями

Andro — молодой и успешный музыкант. По происхождению он рома (цыган) и постоянно окружен семьей, с которой связаны все стороны его жизни. Совместный быт, подарки и праздники, невеста, к которой он посватался еще в юности, — строгие традиции рома для Андро с возрастом превращаются  вограничения, с которыми не всегда хочется мириться.

Фильм, который режиссер Айсель Назарли снимала на протяжении трех лет, — это история изучения границ, свободы и традиций. И перед героем, и перед зрителями непростые вопросы: что мы должны своей семье? Чем она обязана нам? Как оставаться свободным человеком и при этом чтить традиции и обычаи своего народа? Как донести свое творчество до зрителей вопреки стереотипам? И, главное, как найти себя на сложном пересечении традиций, карьеры и творчества?

BMX, паркур и скейтбординг в России — от уличного экстрима до профессионального спорта

В фильме Дмитрия Квашнина энтузиасты, чемпионы и очевидцы рассказывают о становлении своей карьеры, которое пришлось на то время, когда скейтбординг, паркур и BMX-движение в российских городах постепенно превратились из экзотики в массовое явление и, в конце концов, подарили многим большие возможности. Байками про скейт-парки, бордюры, падения, победы, трюки и уличные движухи делятся Ирек Ризаев (BMX-райдер, чемпион России, участник Олимпийских игр), Егор Кальдиков (многократный чемпион и призер крупнейших международных соревнований по скейтбордингу) и Андрей Алайцев (трейсер, чемпион России по паркуру).

Поэтическая зарисовка о незрячем пенсионере, который готовится пробежать марафон

Незрячий пенсионер Илья планирует пробежать марафон за среднее для зрячих атлетов время — четыре с половиной часа. Молодой тренер Дима помогает ему правильно подойти к делу: выдержать темп, рассчитать нагрузку, продержаться до финиша. За 15 минут, которые длится фильм, мы увидим весь диапазон эмоций между ними, от раздражения до искренней поддержки, а также узнаем многое об Илье: к чему он стремится, когда перестал видеть, что в жизни онсчитает важным, а что — чепухой. Режиссер снимает героев на зернистую черно-белую пленку, перемежая пробежки и разговоры с сюрреалистичными, фантазийными портретными кадрами, отделяет диалог от картинки и прошивает фильм пульсирующей звуковой дорожкой, пересобирает материал как коллаж, создавая небанальную и удивительно цельную эстетику. Получается кино, в котором гармонично сложилась редкая комбинация: чувство стиля и чувство юмора, история и портрет, визуальная красота и абсолютно живая фактура.

Художник Артем Филатов о том, как делать искусство для будущих поколений

Вы могли слышать о проекте «Сад им.» художника и куратора Артема Филатова — открытом мемориальном саде при частном крематории в Нижнем Новгороде. Туда можно прийти ногами, чтобы послушать звуковую инсталляцию или побыть в пространстве тихой рефлексии, а можно посетить это место виртуально — и посвятить одно из растений в саду кому-то из ушедших близких. Артем тесно связывает свою практику с историей Нижнего Новгорода, но при этом ставит вопросы, выходящие за рамки одного города и вообще нашего времени, он стремится создавать искусство, которое говорит о жизни и смерти и устремлено в будущее, по-новому раскрываясь для следующих поколений. В фильме Филатов рассказывает о «Саде» и других своих работах, а также об идеях, стоящих за ними.