15 декабря в прокат выходит «Таинственное убийство» — новый фильм титулованного французского режиссера Доминика Молля («Гарри — друг, который желает вам добра»). Это основанный на реальных событиях, полудокументальный детектив о безуспешных поисках преступника, совершившего жестокое убийство. Кинокритик Иван Афанасьев поговорил с Домиником о его новом фильме и расспросил, как он нашел подобный сюжет и почему он его заинтересовал.

Автор: Иван Афанасьев

Редактор: Иван Бочаров

«Таинственное убийство» / La nuit du 12

Режиссер

Доминик Молль

В ролях

Бастьен Буйон, Були Ланнерс, Тео Шольби, Йохан Дионне, Тибо Эврар

Дата выхода

15 декабря 2022 года

В 2013 году в ночь с 11 на 12 октября в Гренобле произошло странное и жестокое убийство: молодая девушка по имени Клара Ройер направлялась домой с тусовки у подруги, когда неизвестный облил ее бензином и поджег. Местные полицейские во главе с новым начальником взялись за расследование, которое оказалось гораздо сложнее, чем они рассчитывали: девушка имела многочисленные сексуальные отношения с местными мужчинами, и подозреваемых оказалось слишком много. Постепенно за неимением улик и даже мотива преступления полицейские стали искать ответы на вопросы именно в том, что убитая — женщина. Что, конечно, на пользу расследованию не пошло. Эти события стали основой для сюжета «Таинственного убийства».

— Как вы пришли к этому сюжету?

— Это было в 2020 году, во время первого локдауна COVID-19. Я наткнулся на эту книгу («18,3 — год в судебной полиции» Полин Гуэны. — Прим. ред.), на обратной стороне обложки которой была цитата: «Рано или поздно любой полицейский сталкивается с преступлением, которое будет преследовать его». Я подумал, что эта мысль весьма интересна. Еще меня заинтересовало, что автор провела год бок о бок с французской полицией, поэтому книга так и называется. Это было очень подробное описание их жизни, в бытовых деталях и подробностях. Мне стало интересно ее прочитать, и именно там я наткнулся на эту историю о преступлении, которое так и не было раскрыто и которым были буквально одержимы те, кто его расследовали. Затем я обсудил это с моим соавтором, Жилем Маршаном, и мы решили, что будем писать сценарий. Вот так это было.

— Ваши фильмы, как правило, поддаются различной интерпретации, но в этот раз вы взялись за конкретный, очень документальный материал. Было ли для вас это вызовом, чем-то новым?

— И да, и нет. То есть, с одной стороны, у меня были фильмы, в которых рассказывается о расследовании преступления, например, мой предыдущий фильм — «Магия зверя». С другой — у меня не было еще фильмов, где расследование показано глазами самих полицейских. Я также думал, читая роман, что часто, когда мы смотрим кино, сериалы и телепередачи о расследовании преступлений, нам не хватает, скажем так, подробностей. Обычно все идут на определенные упрощения и сокращения, когда все самое неинтересное выбрасывается — а разнообразная работа с документами, бумагами и так далее — все это не всегда бывает интересно. Куда интереснее смотреть на беготню за злодеями, бряцанье оружием и прочее. Короче говоря, хватает вымысла и приукрашивания. Мне очень хотелось сделать максимально документальное, подробное кино.

— Мне кажется, вам удалось передать ощущение шока полицейских, которые не могут найти убийцу, совершившего такое ужасное преступление.

— Думаю, да. Особенно ужасно, и вы можете прочувствовать это — полицейские часто практически не различают жертв убийств. Для них часто почти нет разницы между жертвой, допустим, передозировки наркотиков и убитым, это на них эмоционально почти не влияет, они просто делают свою работу и все. Но когда убивают кого-то вроде этой молодой женщины, да еще так жестоко, чувствуется, что им действительно трудно принять это, потому что они представляют, что это могло произойти с их дочерью, женой или сестрой. И когда расследование заходит в тупик, они чувствуют страшное разочарование, будто где-то допустили непоправимую ошибку. И вот это меня тоже заинтересовало — что полицейские не могут смириться с этим.

— Вы общались с полицейскими, когда делали это кино?

— Да, за три-четыре месяца до съемок я неделю провел в полицейском участке. Меня водили повсюду — мне было очень интересно и важно узнать и понять, как ведут себя эти люди, как они разговаривают друг с другом. Хотя книга уже была очень документальной, прочитать о чем-либо и пережить это самому — далеко не одно и то же. Это было очень удобно: я мог задавать им наводящие вопросы, например, что бы вы сделали в такой ситуации? Кстати, в одной из сцен, когда одного из подозреваемых уводят полицейские, их играли настоящие полицейские — ведь проще, когда есть кто-то, кто не понаслышке знает, как нужно арестовывать человека, как его нужно правильно удерживать и так далее. У меня был очень богатый опыт общения с этими людьми, и это для меня крайне важно.

— Как отреагировали полицейские?

— Я очень горжусь тем, что многие полицейские, которые видели фильм, сказали, что впервые смотрели кино, в котором показано, как они работают на самом деле. Я был очень рад это услышать. И вы отчасти правы: да, это гораздо более реалистичный фильм, чем все мои предыдущие. Но есть одна вещь, которая все-таки его с ними объединяет: ощущение кошмара, который испытывает полицейский, не способный раскрыть дело, когда лицо жертвы или подозреваемого видится ему во сне и наяву. Я пытался представить это в фильме, а также идею того, что порой сама жертва буквально охотится за полицейским в его голове. Помните, есть сцена ближе к финалу, когда герои говорят с молодой девушкой-полицейской, и она говорит, что мертвые всегда остаются с нами, и все, что мы делаем — делаем ради них. Думаю, это выходит за рамки простого реалистичного описания полицейской работы.

— Ваши фильмы в целом часто похожи на жуткие сны.

— Да, у моих фильмов есть черты, присущие кошмарам. Как езда на велосипеде на стадионе по кругу из начала фильма — в этом зацикленном действии, даже в крутящихся колесах есть что-то, связанное с бесконечностью. Выбор натуры — действие разворачивается в горах, где располагается штаб-квартира полиции, и эти мрачные горы буквально давят на зрителя и на героев.

— Убийца так и не был найден?

— Нет, расследование все еще продолжается, а само преступление было совершено в 2013 году, то есть почти десять лет назад. Полиция так и не нашла убийцу — у них нет ни доказательств, ни ДНК, ни свидетелей, ничего, кроме уверенности, что один из подозреваемых — убийца. Но они не знают, как это доказать. Так что да, дело не раскрыто.

— Был ли какой-то резонанс в обществе?

— К сожалению, нет. Для общественности это было обыкновенное преступление, о котором я даже не слышал до того, как прочитал книгу. Была одна статья в одной газете, вот и все. Разные преступления регулярно обсуждаются в СМИ, но об этом практически ни слова, как будто это нечто такое, что происходит каждый день. Это шокирует. Для кого-то это просто еще одно преступление, но черт, это было сожжение молодой женщины. Это не просто еще одно преступление.

Фотографии: «Экспонента»