«Искусство в России всегда развивалось не благодаря, а вопреки»: Artist talk с Алисой Горшениной

 

— В СВОИХ РАБОТАХ ТЫ ЧАСТО ИССЛЕДУЕШЬ И СОЧЕТАЕШЬ, КАЗАЛОСЬ БЫ, ДОВОЛЬНО РАЗНООБРАЗНЫЕ ПО СВОЕЙ СУЩНОСТИ МОТИВЫ: ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ТЕЛО, МИФОЛОГИЮ. КАК ТЕБЕ УДАЕТСЯ СОЧЕТАТЬ ТАКИЕ РАЗНЫЕ ДИСКУРСЫ? 

— Когда-то очень давно я договорилась сама с собой, что никогда не буду ставить никакие рамки в искусстве, а всегда буду работать с тем, что мне интересно. Если бы я пыталась ограничивать себя в выборе тем или материалов, то просто бы не состоялась в профессиональном плане. Любая самоцензура — по крайней мере в моем случае — убивает человека как художника и не дает развиваться.

Мой художественный опыт — это проекция событий, переживаний, которые происходят в моей жизни. Поскольку жизнь многогранна, в искусстве находят отражение на первый взгляд несхожие мотивы, формы и материалы. Я полностью понимаю тех художников, которые с самого начала выбирают конкретный стиль и почерк для своих работ. Просто это не моя история.

В последнее время я пробую все более разные медиумы. Я становлюсь старше, переживаю потрясения и события, которые сильно влияют на мое мировосприятие и накладывают отпечаток на творчество. 

 

 

— СЕЙЧАС МНОГИЕ УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ОТТОК АРТИСТОВ ИЗ РОССИИ ЗАМЕТНО ОСЛАБИЛ РОССИЙСКУЮ АРТ-СЦЕНУ, ДРУГИЕ, НАПРОТИВ, СЧИТАЮТ, ЧТО ОТКРЫЛИСЬ ЗАМЕТНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ И ВОЗМОЖНОСТИ ДЛЯ НОВЫХ ИМЕН. ЧТО ДУМАЕШЬ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ?

— К сожалению, мы сейчас столкнулись с тем, что российская арт-среда действительно сильно уменьшилась после массового отъезда. Более того, уехали не только художники, но и огромное количество талантливых, сильных кураторов, галеристов, арт-дилеров. В будущем это очень скажется на рынке искусства в России. Но при этом также хочется сконцентрироваться на тех, кто остался и пытается продолжать что-то делать. Почему-то эта категория людей часто остается невидимой, про нее как будто забывают. Хотя, возможно, мое мнение ограничено моей локацией: я наблюдаю за происходящим с Урала, из Нижнего Тагила, где выросла и живу. 

 

 

— ЗА ПОСЛЕДНИЕ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ В РОССИЙСКОМ АРТ-ПРОСТРАНСТВЕ ПОЯВИЛОСЬ МНОЖЕСТВО МОЛОДЫХ ГРОМКИХ АРТИСТОВ, АКТИВНО ИСПОЛЬЗУЮЩИХ НАЦИОНАЛЬНЫЕ ЭТНИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ МОТИВЫ, И ТЫ ОДНА ИЗ НИХ. МОЖНО ЛИ СКАЗАТЬ, ЧТО ЭТО НОВЫЙ ТРЕНД РОССИЙСКОГО ИСКУССТВА? 

— Мне в целом кажется, что слово «тренд» не совсем применимо к искусству. В России всегда были плеяды талантливых художников из регионов — это объясняется масштабом страны. При этом для многих авторов крайне важен не просто этнический нарратив, а, скорее, национальная идентичность. Достаточно вспомнить Таус Махачеву, Ульяну Подкорытову или замечательную сибирскую арт-группу «Малышки 18:22», которые очень тонко отображают в своих работах связь с местом, где живут. И ты понимаешь, что для них это не просто тренд, а важная часть их жизни.

Мне тоже ближе более тонкая работа с местом и уникальным культурным кодом жителя Урала, чем использование этнической составляющей в качестве художественного решения. 

— ТВОИ РАБОТЫ ВСЕГДА ОТРАЖАЮТ СОЦИАЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ. КАКОЙ ОСНОВНОЙ МЕССЕДЖ стоит ВЫДЕЛИТЬ В тВОЕМ ТВОРЧЕСТВЕ, НАПРИМЕР, ЗА ПОСЛЕДНИЙ ГОД?

— Мои работы в первую очередь отражают личные переживания, которые напрямую связаны с политическими событиями в России. Февраль 2022 года стал для меня сильным потрясением, которое не могло не занять одно из ключевых мест в моем творчестве. Рефлексия помогает если не принять происходящее, то хотя бы трезво осознать, что происходит. Например, в своих последних проектах я часто изображаю сад — для меня это место, где можно обрести спокойствие, найти чувство защищенности, стабильности и баланса.

Раньше я была уверена в том, что в моем искусстве никогда не будет политики. Вообще. Но со временем я поняла, что намеренный отказ говорить на какую-либо тему, особенно важную и больную для тебя, — это тоже несвобода. Многие символы в моем творчестве сейчас подсознательно выражают мое душевное беспокойство. 

 

 

— РАССКАЖИ о ПРОЕКТах, В КОТОРЫХ ТЫ ПРИНЯЛА УЧАСТИЕ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ, И ПЛАНЫ НА БЛИЖАЙШЕЕ БУДУЩЕЕ?

— На днях я представила свой проект в Нормандии, куда привезла текстильные скульптуры и разместила их в очень живописных садах французского города Этрета. Еще этим летом я приняла участие в групповой выставке Happily Ever After в Лондоне. Мне понравился замысел кураторов проекта Дарьи Кизенковой и Валерии Никитиной разместить экспозицию, да еще и посвященную мифическому дискурсу, прямо в англиканской церкви. Получился очень интересный и во многом уникальный опыт. Работу кураторов стоит отметить отдельно. Они сумели не только органично вписать работы в разных медиумах, включая инсталляцию и даже саунд-арт, в историческое пространство церкви, но и создать атмосферу, которая позволяет зрителям переосмыслить знакомые с детства сказочные истории в новом контексте. Им удалось сделать выставку не просто демонстрацией произведений искусства, но и интерактивным диалогом с посетителями, предлагая им не только созерцать, но и активно размышлять над тем, как мифы и сказки влияют на наше восприятие мира.

Сейчас я нахожусь в Норвегии, в месте Хамарёй, тут с начала года проходит моя персональная выставка «Эхо». Проект я открывала дистанционно, находясь в России. Параллельно с этим меня пригласили в норвежскую резиденцию в Будё, где вскоре пройдет большой культурный фестиваль. После его завершения я сразу же поеду в Швейцарию, где буду открывать дуо-выставку совместно с художницей из Китая. Несмотря на то что я очень люблю работать в Нижнем Тагиле, мне важно иногда выезжать за пределы России, потому что там просто практически негде показывать свои работы.