Завсегдатаи столичных вечеринок невольно одобряюще кивают, когда видят в лайнапе очередного большого ивента псевдоним Kovyazin D. Дима лаконично внедрился в ночную жизнь обеих столиц уже достаточно давно, чтобы заработать себе достойную репутацию мастера по танцам. 

22 февраля в ДК «Кристалл» откроется марафон празднования 10-летия формации System 108. «Большой Город» поговорил с одним из главных героев мероприятия, диск-жокеем, продюсером и преподавателем Димой Ковязиным о танцах, будущем и о том, почему никогда не стоит ломать романтику.

 

 

— Давай сразу о главном: что такое танец?

— Это какая-то ритуальная история. Однозначно. Конечно, в этом что-то есть. Не знаю, меня миновали танцы, на удивление, как-то это все мимо прошло. То есть, наверное, только брейк-данс у меня как-то, знаешь, заходил аккуратно. Но тем не менее я понимаю, что за медитативная компонента вот эта.

 

 

— Можно ли назвать танцевальную музыку функциональной? Заставить людей танцевать. Это же вообще странная тема.

— Она функциональна по многим параметрам. Есть две стороны медали. Она, казалось бы, функциональна и доступна для всех, но, с другой стороны, там тоже есть свои заморочки в плане того, что ее гиперфункциональность может сыграть дурную шутку в продакшене, если человеку кажется, что просто все дело в прямой бочке. Однако у одного это звучит круто, а у другого не очень. И вот тут начинаются уже всякие секреты в плане ритма, грува, содержания и так далее. Да, она функциональна, но при этом сложная.

 

 

 

— А если посмотреть на нее с точки зрения романтики, что именно ты в ней ищешь и что находишь?

— Жизнь уже без нее представить сложно на самом-то деле. Здесь у меня широкий спектр эмоций. Например, диджеинг мне дает вот этот взаимный обмен энергии с людьми. Как бы это странно ни звучало, хоть я и такой максимальный реалист, приземленный и так далее. Тонкие материи я всегда подвергаю сомнениям, но тем не менее еще раз говорю: допускаю их наличие и сам в некоторые верю. Здесь реально какой-то энергетический обмен происходит. Как у слушателя у меня здесь много сразу же точек восприятия. То есть я эмоционально слушаю музыку, ноты, воспринимаю ритм. 

 

 

Дальше я могу восхищаться тембрами, могу восхищаться продакшеном, как это сделано. Моно, стерео, громкость, динамика — все эти вещи меня очень сильно вдохновляют. Для меня нет хорошей или плохой музыки по звуку. Например, хороший отточенный микс может звучать круто, ровно как какой-то one take, записанный в портастудию. То есть я абсолютно не отрицаю наличия там DIY, панк-эстетики, весь этот лоу-фай. Для меня все это ценно и все дает вот эту эмоцию.

Ну и дальше уже, наверное, какие-то исторические вещи, то есть происхождение этого всего. Когда я слышу, как какой-то новый чувак решил респектнуть музыке 90-х, это реально круто. Все это в совокупности мне дает интерес этим заниматься.

— Навсегда ли вся эта рейв-история?

— Как говорится, чего только не было, что только не происходило, как только что не менялось в мире, рейв всегда оставался. Он всегда переживал всякие нехорошие события. И всегда все шло по спирали. Я уверен, что еще будет не один подъем, пик и также падение. Но тем не менее он будет существовать всегда.

 

 

— Как долго бы тебе хотелось оставаться в этой теме? Где ты видишь себя в результате нынешнего пути?

— Я бы, наверное, виниловый магазин свой открыл или что-то такое. Какие-то вот такие штуки.

— И скоро можно ждать от тебя магазинчик? 

— Вообще у меня одна из мечт — это какой-нибудь свой небольшой локальный бар, где как бы про музыку все. Одна из проблем больших городов — это одиночество у людей. И вот это музыкальное сообщество позволяет человеку сказать, что он не одинок. «Приходи, поболтаем, классно время проведем» — это в том числе одна из задач клуба. Сегодня клубы многие могут воспринимать как гламурную движуху, что-то непонятное, местечковое, мажорное — это не так должно работать. Должно быть такое место, куда люди приходят знакомиться, спасаться от одиночества, от каких-то таких вещей. И вот я бы хотел какой-нибудь такой барчик, где каждый друг другу — друг, в буквальном смысле слова.

— Кого бы ты не хотел видеть в своем баре?

— Людей, не уважающих личное пространство. Это прям беда. Я вообще не люблю, когда какое-то быдлячество начинает происходить. Тренды в электронной музыке последних нескольких лет — балаклавы. Панк — это субкультура с определенными взглядами, мировоззрениями, а не нажраться водки и нарыгать где-то. Это к панку никакого отношения не имеет. Но тем не менее на фоне этих трендов начали появляться некоторые молодые люди, которые приходят в клубы, нажираются, балаклаву надевают и начинают исполнять всякие вещи неприятные. Туса — это абсолютно разные люди, которые пришли в место, где можно перестать чувствовать себя одиноким, пообщаться, познакомиться. Зачем приставать к кому-то? 

 

 

— Хотелось бы поднять тему преподавания и твоего проекта How to make music. Люди, которые сами приходят к подобному, обычно очень страстно относятся к обучению. Как ты решил попробовать? Чему вообще ты учишь?

— На данный момент у меня образовательный проект, в котором есть множество различных направлений, связанных с музыкой. Академические истории, истории, связанные с синтезом звука, с продакшеном и так далее. Есть достаточно много направлений, порядка восьми штук уже. Я не один этим занимаюсь. Со мной есть ребята, которые преподают. Как правило, это ребята с очень большим бэкграундом.  

Мне хочется давать такие образовательные продукты, которые по науке сделаны максимально. Чтобы не было каких-то вещей, которые могут навредить. А наука, как правило, построена таким образом, что в грамотных руках она способна довести человека до хорошего результата.

Знаешь, я всегда с детства любил повествовать обо всем: о музыке, культуре и так далее. Как-то все это через себя прогонять и людям доносить простым языком. Плюс у меня еще образование. Я диссертацию написал по экономике. Вообще с образованием я плотно связан. В моменте, когда писал диссертацию, я понял до конца, что такое индукция, дедукция — все эти вещи. Как вообще правильно мысли формулировать, строить.

 

— И как называлась диссертация? 

— «Государственное регулирование отраслевых рынков. Макроэкономика». 

— Серьезно.

— Довольно интересно было, когда так глобально смотришь на вещи. Поэтому я понимал уже в осознанном возрасте, что мне нравится доносить информацию до людей в целом. Все эти факторы сыграли. И без малого уже, наверное, десяти лет преподаю. Постоянно что-то новое разрабатываю. Стараюсь какие-то вещи глубже прорабатывать за счет этого. В общем, рука на пульсе находится. Постоянно хочется делать что-то более уникальное, более доступное для людей, более прикладное и так далее. 

 

 

— В чем вообще видишь миссию себя как преподавателя? 

— Миссия — чтобы человек получал то, что ему нужно. И чтобы он в первую очередь себя спрашивал, что он хочет получить, и к этому приходил без какой-либо субъективщины. Моя миссия — раскрыть творческое мировоззрение, а не сломать. Я хочу, чтобы человек достигал такого результата, которого хочет он, а все инструменты ему я для этого буду сам давать. И как-то помогать, направлять. А не таким образом, что, знаешь, «у тебя дурной вкус, давай-ка мы с тобой сейчас по-другому что-то сделаем». Нет. Вот это вообще не мой подход. И моя миссия заключается в том, чтобы человек как можно быстрее приходил к творческой самореализации. При этом творческая самореализация — это счастье человека в моменте. Грубо говоря, то, что он получает сейчас. Не нужно все мерить звездностью какой-то. 

— Получается, опять же, очень романтично. Ты учишь романтике в результате?

— Стараюсь не ломать эту романтику как раз. Приходили люди ко мне нойз писать, не буду же я им говорить: «Зачем тебе это нужно?» Конечно же, я расскажу, что есть там, не знаю, такие вещи, как артефакты от звуковой обработки. Расскажу про всякие различные варианты дронов, в том числе гитарных, кабинеты различные. Конечно, дам весь этот инструмент, чтобы человек реально делал крутой и аутентичный нойз.

— Наверное, одна из самых больших проблем с преподаванием, особенно с классическим, — иногда людей учат так, что они потом вообще инструменты видеть не могут.

— Абсолютно верно. И вот как раз мой близкий друг и по совместительству коллега подтверждает это все. То есть все это академическое восприятие — главное вовремя с ним остановиться. Вовремя раздуплиться и понять, что происходит. Потому что в какой-то момент там еще больше появляется проблема: это непонятость. Сначала неспособность выйти за рамки, а дальше уже как следствие непонятность, а потом разочарование. Все это накатывает. Страшное дело на самом деле. Главное — действительно вовремя остановиться и понять, что ты хочешь от этого.

 

— Есть у тебя какое-то напутствие как раз для сомневающихся, которые только пытаются все это понять? 

— Слушать только себя в первую очередь и разобраться, что тебе нужно как человеку, как творческой личности, разобраться, чего ты хочешь. И уже исходя из этого как-то свою жизнь планировать, что ли. Наверное, это единственный совет. Некоторые вещи могут быть фальшиво навязанными. Я знаю огромное количество людей, которым не нужны какие-то лавры, популярность и так далее, которые просто по кайфу проводят время. Они самые счастливые люди на свете.

 

Фотографии: System 108